— На такие царапины меня хватает, — усмехнулся эльф, поворачиваясь к своему соплеменнику. — Но на большее, увы…
— Благодарю вас, — поклонился Ллио.
— Мы пойдём вымоем руки, а вы пока утешьте одну прекрасную деву, которая рыдает в обнимку с нашим верным рысаком, — предложила Тхар.
Странник кивнул и быстрым шагом направился к конюшне, а друзья — в противоположную сторону. Ллио достал ведро воды из колодца и полил на руки Тхар. Потом она сменила его, и теперь уже юноша подставил руки под ледяную струю.
Тхар вдруг засмеялась, ставя ведро на край сруба:
— А мы ведь теперь с тобой брат и сестра по крови!
— Почему? — не понял эльф, и тут же сообразил: — Точно! — он усмехнулся: — Нечего было так крепко сжимать мои руки! Поздравляю тебя со вступлением в древний и благородный род Алленгоранле, дорогая сестра!
— Поздравляю тебя со вступлением в мой безвестный и незнатный род, — усмехнулась в ответ Тхар и раскинула руки: — Иди сюда, братишка, я тебя обниму!
Эльф на секунду смутился, но тут же решил, что хватит оставлять Тхар роль заводилы, коварно улыбнулся, шагнул к ней и крепко-крепко сжал в объятьях.
— И-и-и-и, — преувеличенно сдавленно запищала Тхар. — Ты рискуешь потерять свою только что приобретённую родственницу!
Ллио отпустил её и улыбнулся:
— А если серьёзно, как только всё наладится — добро пожаловать в Леса! Я напишу тебе приглашение! Ты увидишь, как у нас здорово!
— Спасибо, — кивнула Тхар. — В Лесах я ещё не была, надо исправить это досадное упущение! Но это дело десятое. А пока что я вытащу нашу надежду на благополучный исход твоего дела из пылких объятий Тили, пока он ещё способен соображать, — и Тхар решительным шагом направилась к конюшне.
За завтраком Ллио вкратце пересказал свою историю, а Тхар — их с Тилей соображения. Сама Тиля снова спряталась в голове подруги — она и так уже слишком долго была отдельно, и дальнейшее пребывание "на свежем воздухе" могло ей повредить. К компании присоединился второй эльф, назвавшийся длинным неразборчивым именем и более не промолвивший ни слова. Зато и Ллио на дуэль не вызвал, и против присутствия Тхар не возражал.
Странник, откинувшись на спинку стула, задумчиво крутил в руке чашку с травяным чаем и хмурился.
— Крайне неприятная история, — наконец сказал он. — То, что одному из моих сородичей пришла в голову мысль солгать в Круге Правды, пугает меня едва ли не больше возможности того, что ребёнок вроде тебя мог совершить такое ужасное преступление.
