— Ты действительно не хочешь никаких объяснений? — спросил Матвей, прикрывая ладонью знак Тура.
— Нет.
— «Нет, не хочу» или «Нет, хочу»? — уточнил он. Вместо ответа Полина повторила его жест. — Тогда полезли наверх, холодает.
Матвей с наслаждением вытянулся во весь рост, погрузившись в сено почти с головой. После сегодняшней работы у него ныла спина, и он недовольно подумал, что копать картошку не такое уж простое занятие.
— Только не спрашивай, почему при уборке овощей не пользуются магией, — сказал он вслух. — Я не знаю, никогда не интересовался.
— А я знаю, — недоуменно ответила Полина. — Под воздействием пси-энергии овощи и фрукты быстро портятся, их нельзя долго хранить.
— Ну вот, — усмехнулся Матвей, — ты сегодня целый день меня удивляешь. Оказывается, и мне есть чему у тебя поучиться. Ладно, я тебя слушаю. Наверное, ты приготовила целую обвинительную речь?
Полине стало обидно, что он начал разговор в таком пренебрежительном тоне.
— Нет, — сухо сказала она. — Просто это было несправедливо.
— Что именно? — Голос Матвея был нарочито веселым. — То, что я спас тебя от наказания? Или то, что защитил от Карена? Или…
— Все! — сердито перебила его Полина. — От начала и до конца. И хватит ерничать!
Некоторое время со стороны Матвея не доносилось ни звука, потом он произнес всего одно слово:
— Прости.
Она подождала немного и поняла, что продолжения не будет. От всей души пожалев, что не может запустить в Матвея чем-нибудь тяжелым, она попыталась скрыть свое разочарование.
— Да, конечно, — пробормотала она и отвернулась.
Впрочем, в темноте это не имело никакого смысла: Матвей не видел ее обиженного лица. Зато слышно все было прекрасно, поэтому, когда из глаз потекли слезы, Полина изо всех сил старалась дышать глубоко и бесшумно, но не смогла сдержаться и шмыгнула носом.
— Ты что, плачешь? — тут же встрепенулся Матвей.
— Нет.
Это было очевидным враньем, потому что голос ее предательски дрожал.
— Не реви, ты же Воин.
Это прозвучало с такой тревогой и заботой, что Полина перестала притворяться:
— Да-а-а, как заплачешь, так Во-о-оин… а как розги, так девчо-о-онка…
— Тьфу, так ты из-за этого?! Да не реви, я сказал! — прикрикнул на нее Матвей.
«Полина, умоляю, перестань плакать! Еще чуть-чуть, и я не выдержу! А Карен прав, нам нельзя…»
Полина послушно принялась вытирать мокрые щеки. Когда наставник начинал кричать, добром это не заканчивалось.
— Причина не в том, что ты девчонка.
«А в том, что ты самая лучшая девчонка на свете!»
