Слезы все капали и капали. И через несколько мгновений мое лицо было уже мокрым. Но мне было все равно. Я ничего не видела и не слышала, растворившись в своем горе.
— Ну, хватит, хватит! Подумаешь, каменюка. Правильно говорят: бабам лишь бы слезы лить! — с толикой доброты в голосе произнес Рихт
Я не сказала ни слова в ответ, но все же встала с холодной земли. Ничего поделать было уже нельзя. Как и два года назад. Но тогда я потеряла родителей. Сейчас… Рихт прав — какую-то каменюку! А воспоминания, что были с ней связаны… не обо всех из них хотелось помнить!
Я вытерла краем плаща мокрое лицо (платка, как обычно, поблизости не оказалось!)
— Спасибо, что показал мне это. Я пойду.
— Подожди, мы еще недоговорили.
— О чем ты? — я устало повернулась к Рихту.
— Я бы не хотел, чтобы ты досталась Кабату, или даже Бургомиру, — вроде издалека начал Рихт, делая шаг навстречу ко мне.
Я прищурилась. Кабат, Бургомир… Слишком долго я жила вблизи трущоб, чтобы не знать эти имена. Главари шаек, что поделили между собой Авиан. Стезя Кабата — ограбления, но и убийствами не брезговал, хотя, скорее по необходимости, если заставал хозяина в доме. Бургомир сотрудничал с аристократами. Тут и яды, и шпаги, коей "случайно" проткнули дворянина и похищения, а порой простые ограбления.
Двое других главарей, что не были названы — Рихт и Дорин. Рихт — убийства. Любые. В свое время считала, что его люди, "приласкали" моих родителей. Дорин занимался девушками и нищими. Заходил к каждой и снимал оброк. Порой задерживался. Как он говорил — проверял товар! А затем и на паперть наведывался — к нищим. Правда, тут надолго не задерживался.
Сейчас, с его смертью, многие захотели ухватить лишний кусок пирога. И я была частью этого куска!
— Хочешь сказать, со смертью Дорина они… нет… вы переделили город. Все его девушки…
— Мне всегда нравилось не только твое тело, но и ум. Другая бы еще час догадывалась. — Рихт причмокнул губами, выражая восторг. — Пойдем, покажу тебе твой новый дом.
Убийца взял меня за руку, но я вырвалась.
— Нет! Я с этим покончила!
— Не вовремя ты решила показать норов, крошка. Не хочешь, заставим! — Рихт поднял руку, но я оставалась совершенно спокойной
— Ты же не бьешь женщин?
— Я — нет! — Рихт впился ногтями мне в руку, причиняя боль. — У меня найдутся те, кому это принесет удовольствие!
Я дернулась.
— Пусти!
Он лишь рассмеялся и потащил меня вперед. Я вырывалась, ногтями царапала ему руки, а под конец даже плюнула в лицо.
