— Перестань так реагировать на него, — попросила Хьяра. — Медей и так почти не выходит, чтобы не попадаться тебе на глаза, это не правильно.
— Не правильно? — возмутился Амилор. — Не правильно то, что ты привела его в дом. Не надо снова напоминать мне, что это я во всем виноват, — мужчина встал, натягивая мокрые брюки. — Зарема нарушила правила поединка, поэтому и ты вполне могла позволить себе не соблюдать это чертов закон.
— Амилор, подожди, — Хьяра тоже встала. — Сядь, давай поговорим.
— Я не хочу об этом говорить. Я вообще ничего не хочу, — Амлор ушел в дом, громко хлопнув дверью. Хьяра вздохнула, оделась и пошла следом.
— Я не хочу разговаривать, — заявил Амилор, когда Хьяра вошла к нему. — Хватит.
— Амилор, если мы не проясним все, будет только хуже. Мы и так постоянно ссоримся, я не хочу так.
— Я тоже не хочу. Я устал быть твоей игрушкой. Ты забываешь, что я мужчина, а не…. Хотя, что ты знаешь о мужчинах?
— Амилор, — с укором сказала Хьяра.
Давай, скажи что я сам во всем виноват, что из-за меня ты едва не погибла…
— Разве я хоть раз попрекнула тебя этим? — нахмурилась девушка.
— Нет. Ты нет, но все вокруг…
— Кто посмел?
— Послушай, меня не обвиняют открыто, но я то знаю, что все винят меня.
— Что тебе до всех? — удивилась Хьяра.
— Ты тоже обвиняешь. Не вслух, но это ничего не меняет. А еще этот Медей и его дети, они просто ходячее напоминание. Хьяра, отправь их куда-нибудь. Отдай им имущество их матери и пусть живут сами.
— Амилор, я не могу. Сколько еще можно говорить, что они не могут жить одни. Детям нужна мать.
— Но ты им не мать и никогда ею не станешь. Что с ними станется, если они будут жить отдельно?
— Медей один не сможет дать мальчикам достойного воспитания, да и за Джини нужен присмотр, отец с ней просто не справляется.
— Почему ты решила, что ты справишься? — усмехнулся мужчина. — Она тебя ненавидит.
— Она может относиться ко мне как угодно, но перед глазами у нее будет достойный пример.
— Достойный? Ты нарушаешь свое слово, что же тут достойного?
— Не смей, — вспыхнула Хьяра, сжав кулаки и чтобы не ударить мужа, выскочила вон.
На следующее утро, Амилор пришел к Хьяре сам. Он не извинялся, а попросил развода и сообщил, что с ближайшим караваном уезжает в Сур.
— Ты хорошо подумал? — спросила побледневшая Хьяра.
— Да, — кивнул Амилор. — Наш брак был ошибкой, мы слишком разные.
— Хорошо, — кивнула девушка и позвонила в колокольчик. — Позови Ивана, Сулему и еще кого-нибудь, — приказала она откликнувшейся рабыне.
