— Мы партизаны, — заорал командир. — Партизаны. Народное сопротивление. Ополчение. А вот вы бандиты, вас никто в нашу страну не звал. А вы приперлись, навязываете тут свои американские законы.
— Мы не американцы, мы русские. Мы журналисты, приехали, чтобы рассказать людям о том, что на самом деле в Косово происходит. И что мы видим? На нас нападают, обстреливают, убивают оператора, потом избивают, и после этого вы заявляете, что вы не бандиты.
— Что ты сообщила своей редакции, — насупился мужчина.
— Что мы попали в плен и что оператор убит.
— И это все?
— Да, потом ворвались ваши люди и едва меня не убили. Да и что я еще могла сообщить?
— Хорошо, — удовлетворенно кивнул командир. — Отведи ее обратно, — приказал он.
— Врет она, — услышала Саша, как кто-то говорил командиру. — Избавляться от них надо, от всех семерых или, по крайней мере, от этой троицы. Устроим показательную казнь, — дальше Саша уже слов разобрать не могла.
Девушка хотела рассказать все, что услышала Жене с Зиной, но потом решила, что сделать они все равно ничего не смогут, поэтому не стоит пугать их раньше времени. Она просто забилась в дальний угол подвала и заплакала.
— Опять били? — спросил Женя.
— Что они хотели? — поинтересовалась Зина. — Саша, не молчи же.
— Спрашивали, кому звонила, — всхлипнула девушка и снова опустила голову на колени.
— Пусть поплачет, — вздохнула Зина. — Правда не сильно помогает, но все же легче чем все в себе держать.
Саша разрыдалась еще сильнее.
На следующий день опять принесли ту же похлебку и одну бутылку воды.
— А что воды так мало? — поинтересовалась Зина.
Ей не ответили.
— Похоже, наша ценность в глазах доблестный разбойников упала, — вздохнул Женя. — Ну что ж, значит, стараемся воду расходовать экономнее.
— Ой, что-то меня тошнит, — пожаловалась Зина через несколько часов. — Что они там за бурду нам наварили? И глаза чего-то режет.
— Запах, — вскочила Саша. — Запах миндаля, я никак понять не могла что это. Это газ, как его там, я забыла. Господи, что делать?
— От воздуховода отойти, — приказал Женя. — Зина. Зинаида, но женщина его уже не слышала, ее рвало, и вообще она уже почти ничего не слышала. Женя дернулся чтобы ей помочь, но от боли упал на пол и зарычал как зверь.
— Господи, почему я химзащиту не учила, — застонала Саша. — Я вспомню, вспомню. Нет, не черта я не помню.
Саша вытащила из кармана Жени окровавленные платки и полив их водой приложила один к своему лицу, а вторым прикрыла нос и рот Евгения.
