— Уж не думаете ли вы, что тут какая-то мистическая связь?
— Я уже ничего не думаю. Поставьте себя на мое место. Если то, что со мной
случилось — не чудо, то что же такое чудо?
— Чудо есть случайность, а случайность — это непознанная закономерность, —
нравоучительно заметил полковник.
Мне выдали краснокорый паспорт, и я стал получать жалованье в двести рублей, что
равнялось 1600 тысячам рублей в России демократической. Получив аванс, я купил
немецкий магнитофон (29 рублей 48 копеек), фотоаппарат (44 рубля 34 копейки),
новомодный, тоже немецкий костюм "Герр Командант" и еще что-то, пустив таким
образом все деньги по ветру. Вальдемар посмотрел на мои покупки, покачал головой
и ничего не сказал.
Работа моя заключалась в написании многотомного труда, в котором со всеми
подробностями, памятными моему историческому образованию, описывалась всемирная
история в том варианте, который был знаком мне с детства, начиная с нападения
Германии на СССР и кончая вводом войск НАТО в Боснию и победой коммунистов на
выборах в Госдуму России — это было последнее, что я помнил, покидая свой мир на
старте избирательной кампании по выборам президента. Нетрудно догадаться, что я
и сейчас не знаю, чем они окончились, но когда я исчез из своего мира, перевес
был на стороне Зюганова (Зюганов, кстати, в этом варианте истории погиб в
автокатастрофе около года тому назад).
У меня отобрали все вещи, с которыми я оказался здесь, не исключая и нижнего
белья, так что я уже ничем не отличался от окружающих, и никто не поверил бы
мне, стань я рассказывать каждому встречному о своем происхождении. У моей
рубахи обнаружили сильное электрическое поле, которое никак не вступало во
взаимодействие с местными электропроводниками, а больше никаких отклонений
найдено не было. Судьба лифта, доставившего меня в мир иной, оказалась куда
плачевней. Целая бригада физиков всех профилей около недели копалась в нем под
видом ремонтников, чтобы не вызвать подозрений у жильцов. Они ни к чему не
пришли, демонтировали лифт и увезли в Москву для дальнейших исследований, а
шахту лифта пока изолировали и напихали туда уйму приборов. Алешка, которому
теперь приходилось подниматься на шестой этаж пешком, постоянно жаловался на это
Вальдемару, а тот едва удерживался от смеха.
В общем, жизнь потекла своим чередом. К концу марта врачи успокоились, физики
отбыли в Москву, а МГБ поверило мне на слово и сняло слежку, хотя я должен был
написать подробнейший отчет о своем пребывании в Германии, с большей частью
