Дьявольский мальчик | страница 10



— Кошка Хитоми Сагава...

— Что случилось с этой кошкой?

Это была кошка, которую украл Оно.

Macao продолжил:

— Я не успел тебе рассказать... Я разрешил Хитоми похоронить кошку в нашем саду. Хитоми тоже живёт в городской квартире.

— Ах, вот как.

— Я не успел тебе рассказать. Эта кошка уже совсем испортилась, ещё хуже, чем рыбки. Я подумал, что лучше не говорить сразу...

— Ничего. Я прощаю тебя, но прежде чем что-то сделать, всегда расскажи маме. И не хороните рыбок рядом с кошкой, иначе она их съест.

— Мы похороним их немного подальше, ладно?

— Когда управишься, приходи кушать. Но прежде вымой руки.

5.

Миновало три месяца после истории с рыбками. Наступила типичная токийская зима, сухая и холодная. В течение двух месяцев не выпало ни дождинки. Такой засушливой зимы не было в столице уже со времён войны. Из-за сухой погоды то и дело случались пожары, иногда даже несколько за день.

Воздух был настолько сухим, что достаточно было лишь ненароком задеть какой-нибудь металлический предмет, чтобы в помещении появились искры статического электричества. Многие люди звонили в пожарное управление и всерьёз интересовались, может ли статическое электричество стать причиной пожара.

Макико Сагала жила от центра города примерно в часе езды поездом. До недавнего времени этот район сохранял признаки сельской местности, а теперь всё было застроено жилыми домами и заводами. В сухую погоду и здесь часто возникали пожары. Если «красный петух» вырывался где-то на волю, пожарные могли лишь препятствовать его распространению. Люди уже примирились с мыслью, что загоревшееся здание в любом случае не спасти.

В сухую зиму тревогу местных жителей усиливали некоторые неприятные инциденты. Пять семей стали получать по почте от неизвестного лица листовки, на которых детским почерком было написано или «Выражаем соболезнование в связи с пожаром», или «Осторожнее обращайтесь с огнем!», или «Соблюдайте осторожность при обращении с легковоспламеняющимися веществами!».

Вначале их считали просто предостережением; получатели не обращали внимания на послания, думая, что их отправляет кто-то из знакомых. На листовках отсутствовала подпись. Может быть, таким образом кто-то пытался усилить в жителях бдительность.

Текст посланий не менялся. Они прибывали через каждые два-три дня, пока не вызвали в людях тревогу.

Нет ли у подобных предупреждений какого-нибудь тайного умысла?

Больше всего были озабочены получавшие соболезнования. «А что, если это предупреждение о поджоге?», думал кое-кто. Листовки собрали и отнесли в полицию. Если это шутка, то у шутника не все в порядке с чувством юмора.