– Рад, что у тебя есть единомышленники. Значит, рисование – это то, чем ты по-настоящему хочешь заниматься?
– Да, и много лет я гнала от себя эти мысли, боялась принимать решение. Но сейчас, думаю, пора определяться. И следовать зову сердца, а не рассудка.
– А для тебя это совершенно разные вещи?
– Не знаю. Похоже, да. – Лидия развела руками.
– И что же тебя держит? Деньги?
– Нет. Конечно, на первых порах мне не видать тех денег, что я зарабатываю сейчас. Но я немного скопила, на первое время хватит.
– Тогда в чем проблема?
– Сама не понимаю.
– Понимаешь. Давай-ка произнеси это вслух. Как правило, определить и сформулировать проблему – значит почти наполовину ее решить.
Лидия вздохнула. Наверное, Джейк прав.
– Дело в привычке. И немного страшно, конечно. Да, я хорошо рисую. Но ведь нас таких много. Есть ли во мне то особенное, что выделит из толпы и поможет пробиться?
– Иногда нужно рисковать, – произнес Джейк, – все рассчитать, взвесить хорошенько и рискнуть. И у тебя ведь всегда есть запасной вариант: ты можешь вернуться в юриспруденцию, без куска хлеба не останешься. Или не менять жизнь радикально, а какое-то время совмещать.
– Я об этом думала. Тогда получится, что я как слуга двух господ и на обоих фронтах работаю вполсилы. А уж если заниматься делом всей твоей жизни – так с полной отдачей. Представь себе: викинги три дня в неделю новые земли завоевывают, а три дня – дома рыбу ловят. Согласись, нелепо.
– Да уж. – Джейк понимающе пожал ее руку. – Похоже, для себя ты все уже решила.
– А ты?
– А что я? У меня все в порядке. А сейчас идем в парк. Жаль, что сейчас нет снега, в снегопад это просто непередаваемое зрелище.
Но парк скульптур Вигеланда и без снегопада был достоин восхищения. Лидия в изумлении прогуливалась среди десятков разнообразных скульптур из гранита и бронзы. Больше всего ее, конечно, потряс знаменитый «Монолит» – колонна высотой более четырнадцати метров, состоящая более чем из ста двадцати переплетенных и устремленных в небо человеческих фигур, высеченных в цельном камне.
– Боже мой, сколько же времени ушло на то, чтобы это сделать? – в благоговении прошептала Лидия.
– Могу сказать тебе совершенно точно. Сначала Вигеланд около года лепил модели из глины, потом отлил макет из гипса. Через пару лет в парк привезли глыбу гранита в несколько сотен тонн, через год ее установили. И после этого трое резчиков по камню переносили фигуры с макета в гранит на протяжении четырнадцати лет.
