— Джентльмены, — сказал он, — это самое идиотское ограбление, в каком я когда-либо участвовал. Бутыли с говном, детская книга и ящики с перхотью. Я очень разочарован.
— Тогда нас трое, — сказал Шенц.
Он вскрыл две другие клети, на которых было написано имя Лонделла. Во второй оказались одни снежинки. В последней на самом дне под всевозможным оптическим оборудованием я нашел старый дагерротип. На этом выцветшей коричневатом листе была видна ширма миссис Шарбук перед аудиторией мужчин в костюмах: часть их выпивала, часть курила.
— Это ее ширма, — сказал я Шенцу, показывая на дагерротип.
— Кто она такая? — спросил Вулф. — Девочка-собака?
— Вы это о чем, Вулф? — не без раздражения спросил я.
— Вон, смотрите, — сказал он, действуя Памяткой, как указкой. — Что вы на это скажете?
Мы с Шенцом прищурились, пытаясь разглядеть получше то, что он показывал. На правой оконечности ширмы посредине была видна рука того, кто находился сзади, — это существо ухватилось за край ширмы, словно чтобы передвинуть ее. Была видна и часть предплечья, но ничто в этой конечности не могло принадлежать человеческому существу. Кисть была похожа на лапу, а остальная видимая часть была покрыта густыми темными волосами.
— Это не обезьяна? — спросил Вулф.
— Это Сивилла, — объяснил я.
Еще не меньше часа мы искали другие клети с фамилией Лонделла, но удалось найти только новые залежи образцов Борна — они находились в темном закутке. Шенц упал духом — он надеялся, что наши поиски будут более плодотворны, что и высказал мне, когда Вулф вернул навесной замок на его место.
— Чепуха, — сказал я. — Я считаю, что мы не потеряли время даром. Все, найденное нами, подтверждает рассказ миссис Шарбук.
— А вот эта лапка, — сказал он, указывая на дагерротип, торчащий между страницами книги сказок, которую я держал в руке.
Я не был готов прямо сейчас размышлять о природе такого явления, как волосатая лапа, а лишь кивнул, давая понять, что я тоже в недоумении.
— Джентльмены, утро не за горами. Нам пора, — сказал Вулф, и мы поспешили туда, где оставили кеб.
По пути назад Вулф сказал, что собирается провести время с женой одного типа, который ровно в пять уходит на работу.
— Как и обычно, — сказал он, — никаких следов взлома не будет.
Если иметь в виду, что на нем теперь были шуба и шляпа охотника, то его стоило бы предостеречь, рассказав о том, как в сказочной трагедии могут закончиться амурные делишки с чужими женами; но я понятия не имел, как пуститься в подобного рода объяснения. Я так глубоко увяз в болоте россказней миссис Шарбук, что сам едва мог связать концы с концами.
