Она решительно направилась к следующей стойке с одеждой и выбрала ярко-оранжевую длинную юбку с разрезом сбоку, а также кофточку черного цвета с красными разводами и рукавами-буфами.
Кажется, получилось довольно ярко, с удовлетворением подумала она. Ну, что еще? Нужны туфли. После недолгих колебаний она выбрала алые лаковые ботиночки на высоком каблуке-шпильке. Надо привыкать к красивой обуви, решила молодая женщина, переодеваясь в примерочной. Даже не взглянув на себя в зеркало, она прошла мимо опешившей продавщицы, расплатилась в кассе и отправилась к машине.
Рене, с Дэнни на руках вышедший подышать свежим воздухом, увидев жену, нервно вздрогнул. Ну, не то чтобы вздрогнул, но какие-то эмоции на его лице отразились.
Может, нравится? — с надеждой подумала Рита, с трудом вышагивая на высоких каблуках. Ноги сразу же начали адски болеть. Разрез оказался чересчур длинным. Рукава мешали. Но если ему нравится, то не грех и потерпеть.
— Прости, что я так долго.
— Ничего, — несколько потрясенно произнес Рене, поспешно открывая перед ней дверцу.
Возможно, со временем я и научусь выглядеть привлекательно, понадеялась Рита, в то время как мягко покачивающийся автомобиль мчал их дальше.
Привыкнув быть гадким утенком в семье, Рита давно уже не расстраивалась из-за своей непривлекательности. Ее сестры и мать, пышнотелые рослые красавицы, черноглазые и темноволосые, совершенно затмевали худенькую невысокую девушку. Единственное, что было, по мнению самой Риты, замечательным в ее внешности, так это глаза — ультрамариновые, выразительные, окаймленные длинными темными ресницами. Таких в семье больше ни у кого не было. Как-то девушка поинтересовалась у матери, в кого это у нее такой необычный для испанки цвет глаз, но та, потупившись, что-то пробормотала о прабабушке-француженке и перевела разговор на другую тему.
Как бы то ни было, но могущественного Рене де Сен-Сирка привлекла именно эта худышка с копной темных волос, с застенчивым и в то же время пристальным взглядом, чем и заслужила ненависть незамужних сестер. А уж она-то в свою очередь, что называется, втюрилась по самые уши.
И надеялась, что и он тоже…
Все свое время Рита проводила среди лошадей. Сестры помогали матери по хозяйству, в конюшню их было плеткой не загнать, хотя, конечно, все кое-как ездили верхом. Рита — другое дело.
Как только у нее выдавалась свободная минутка, она бежала навестить Горца, жеребца, за которым обычно ухаживала. Он топал по каменному полу денника копытом, разбрасывая солому, тыкался в ухо мягким носом и охотно выслушивал обо всех несчастьях и маленьких удачах, выпадавших на долю юной Санчес. Все равно больше было некому.
