Потом появился подтянутый молодой полицейский. Пришлось взять себя в руки и отвечать на вопросы. Несостоявшаяся беглянка объяснила, что произошла ошибка, что к мужу никаких претензий не имеет, и что, собственно говоря, он ни в чем не виноват.
Выяснив все, что хотел, офицер учтиво попрощался, и Рита забылась сном. Проснулась она оттого, что привезли обед на тележке с резиновыми колесами, мягко катившимися по полу. Кусок не лез в горло, да и задерживаться в клинике лишнее время не хотелось. Короткий разговор с врачом привел к тому, что ей позволили покинуть палату, когда она захочет.
— Состояние удовлетворительное, — довольно пояснил сеньор Васкес. — Страшно подумать, что могло бы случиться, если бы вас привезли с опозданием. Но, благодарение Богу, все кончилось благополучно. В следующий раз не забывайте лекарства, ибо рассеянность может стоить вам жизни.
Рита смущенно кивнула. Ей было неловко, что из-за нее поднялся весь этот шум.
— Слишком много приключений для одного дня, — бормотала она себе под нос, натягивая джинсы и свитер. — А ведь еще даже не вечер.
Спустившись в приемную, молодая женщина обнаружила там Филиппа Кабоша, поджидавшего жену своего шефа. Оказавшись в прохладном полумраке комфортабельного салона «мерседеса», Рита услышала, как дверца машины мягко щелкнула, закрываясь. Мышью, попавшей в западню, вот кем она стала. Маленькой, испуганной мышью.
На заднем сиденье, совсем близко сидел Рене. Видимо, решил дождаться жену. Для верности, что ли?
— И что теперь? — мрачно поинтересовалась Рита.
— Заберем Дэнни и вернемся домой.
В салоне повисло неловкое молчание. Слово «дом» звучало как-то двусмысленно.
Вернемся домой, повторила про себя молодая женщина. Вот как.
— Вот как, — произнесла она вслух.
— Да. Я велел, чтобы твои вещи забрали из фургона и отправили домой. Думаю, что Филипп уже отогнал эту развалину и распорядился насчет ее продажи. Вряд ли фургон тебе когда-либо еще понадобится.
Как же холодно! — тоскливо подумала Рита, пряча руки в рукава своего синего свитера. Холодно и безрадостно. И так будет теперь всегда.
— Ты даже не счел нужным узнать мое мнение относительно продажи фургона?
— Не думаю, что это важно. Мы возвращаемся в Париж. Ненавижу Испанию! — Рене говорил, не глядя на жену, так что она могла видеть его четкий профиль на фоне светлой обивки салона. По нему никогда не скажешь, что дела идут не так хорошо, как ему хочется, если случится что-то непредвиденное. Самообладание и выдержка — вот девиз семейства де Сен-Сирков.
