— Дом не твой. Земля твоя, а дом не твой.
— Вот я и говорю — нахалка.
— Франко, не начинай.
— Значит, ты намерена развернуть здесь еще и свой офис, таким образом привлечь в наши края туристов, а значит — принести мне прибыль?
— Нельзя сказать, чтобы я именно тебе мечтала приносить прибыль, но поскольку ты феодал и жадина, то пусть уж лучше так. Я сделаю Пикколиньо самоокупаемым предприятием.
— А как же твои сотрудники? Неужели они согласятся работать в такой глуши?
— А у меня их нет, сотрудников. Я сама себе голова. Бухгалтер, менеджер и экскурсовод.
— И ты хочешь сказать, что ТАК можно заработать?
— Почему нет? Отнюдь не весь мир стремится в пятизвездочные отели. Многим по сердцу деревенская тишина и ночевки в стогу сена.
— Ну от ночевки в сене я бы тоже не отказался… при известных обстоятельствах… но о том, чтобы из этого делать тур, я как-то не думал. Ладно, тебе виднее… Надеюсь, ты не заставишь меня размещать твоих туристов в замке?
— Нет, хотя звучит заманчиво. Франко?
— Да, Солнышко?
— Как… мама?
— Спасибо, не очень.
— Я бы хотела повидаться с ней… если это возможно…
— Боюсь, что сейчас этого не стоит делать. Она почти не выходит из своих комнат и ни с кем не видится. После катастрофы она стала совсем другой. Ей слишком тяжело.
— Я понимаю.
— Не обижайся, Джо. Она тебя любит и помнит, но ты напомнишь ей о тех, кого она очень любила и так нелепо потеряла.
— Не говори ничего. Я действительно все понимаю. Франко, если будет возможность, передай ей, что я ее очень люблю и молюсь за нее.
Теперь на нее смотрел совсем другой человек. Взрослый, немного усталый мужчина с проседью на висках. Сын, оставшийся без отца. Глава семьи. Хозяин и защитник здешних мест. Очень красивый и сильный человек.
— Спасибо Джованна. Я передам ей, обязательно.
И снова что-то изменилось. Почему-то стало ясно, что пикник закончился.
Франко помог ей собрать мусор и остатки пиршества, а потом лично обошел вокруг дома и отодрал все доски с окон. Еще раз пообещал прислать рабочих, а на робкое возражение Джованны так цыкнул, что она взвизгнула — и оба расхохотались.
Одним словом, вечер получился почти идиллическим, если не считать того, что сны Джованне Кроу снились абсолютно неприличные.
Она понятия не имела, который час. За окном было темно, где-то в небе серебрилась луна, птиц слышно не было — значит, до рассвета далеко.
Разбудил Джованну собственный кашель.
Она рывком села в постели и поняла, что ей нечем дышать. Когда глаза чуть привыкли к темноте, она увидела, что из-под двери в комнату ползет пелена дыма. Более того, снизу явно слышалось потрескивание и гудение пламени.
