Покончив с застежкой, Салли быстрым взмахом руки распахнул полы блузки. Она представила себе выражение его лица, когда он увидел пистолет, засунутый под резинку бюстгальтера.
Больше всего ее мучила абсолютная уверенность в том, что эти невероятные голубые глаза с большим удовольствием обшаривают ее полуприкрытую лифчиком грудь. Неожиданно Джессика почувствовала, как ее соски стали твердыми, и отнесла это на счет кондиционера, который гнал в офис холодный воздух. По крайней мере, так она это себе объяснила. Другое объяснение ее никак не устраивало.
— Ну-ка, ну-ка… что у нас тут такое? — наконец задумчиво произнес Салли. — Лифчик-западня "чтоб я пропал"?
Шутка Салли не вызвала никакой ответной реакции. Он не ждал немедленного ответа. Да и не хотел его получить, ему необходимо было время на размышление. По правде сказать, во рту у него пересохло в тот момент, когда он опустил взгляд на ее грудь. Лифчик у Джесси был почти прозрачным. — Соски ясно выделялись под ним и вызывающе торчали сквозь кружево. Салли проглотил слюну. Черт возьми, они требовали к себе его внимания, которое ему так хотелось им уделить.
Однако существовала небольшая проблема — пистолет. И обман. И Фил Мунро.
Туман похоти, который мешал ему мыслить трезво и притуплял инстинкты, растаял, когда он посмотрел на маленький серебристый пистолет, уютно устроившийся в ложбинке между ее грудей. Специальная петля, очевидно, удерживала на месте ствол и предохранитель. Только край рукоятки выглядывал из середины лифчика.
Нельзя было сказать, что ее грудь бурно вздымалась, но дыхание явно участилось. От каждого вдоха и выдоха грудь подымалась и опускалась в странном ритме, который не имел ничего общего с размеренным дыханием. Справедливости ради он признал ее попытку воспроизвести глубокое и ровное дыхание. Самое главное, что эти ее усилия только увеличивали в объеме грудь, которая в этом не нуждалась.
Салли молчал, не отводя глаз от этого великолепного зрелища.
Это молчаливое разглядывание начало действовать Джессике на нервы. Пауза явно затянулась. Она заставила себя опустить глаза и резко спросила:
— В чем дело? Никогда раньше не видел пистолета?
— Леди, — ответил он, переводя взгляд на пистолет, — это не оружие. Это детская игрушка для стрельбы горохом.
— Да, только горошины разрывные.
Салли поднял брови, но не глаза.
— Я потрясен… но не этим игрушечным пистолетом.
Джессика с ужасом почувствовала, как лицо заливается краской, и молила Бога, чтобы эта краска не проступила на груди. Еще хуже было то, что она не имела ни малейшего желания отстраняться. Он словно бы околдовал ее, взял в плен, подчинил себе, и эта власть мужчины над ней вдруг показалась ей притягательной.
