Он наклонился к двери, и вместе с тёплым дыханием лица его коснулись странные, строгие слова:
- Чего вы смеётесь, господин студент? Разве для смеху вас сюда посадили?
- Да скажите вы... - начал Миша.
Но глаз надзирателя исчез, за дверью притаилась тишина.
- Смирно! - глухо раздался за окном сиплый голос. Звякнуло ружьё, составленное к ноге. Во тьме часовой торопливо и негромко бормотал:
- Двенадцать окошков... дыве будки...
- Ты, чуваш! Ежели увидишь башка из окна высунется, або рука - не стреляй!..
- Слушаю!
- То-то! А то - бухнешь, как намедни... Быков, объясни ему подробно!..
В тишине каждое слово сверкает, как искра во тьме.
- Ежели увидишь - в окно смотрят - не стреляй! Понял?
- Тах точино...
Слова, сказанные ломаным языком, звучат боязливо и грустно.
- Ну, а ежели кто полезет из окна, а то побежит тут вот, али там видишь?
- Тах точино...
- Сейчас ты кричи - кто идёть? И раз кричи, и два... а третий стреляй, ну, только - вверх, для тревоги... И тогда - бегущего этого - тоже стреляй... али бей прикладом, али штыком... Как тебе сподручно, понял?
- Тах точино...
- Ну, ходи теперь вот отсюда дотудова... и гляди в окна... Да дрыхнуть не вздумай!
- Никак нету...
- То-то, - идол! А ну, объясни - когда ты должен стрелять?
- Кохда полезит на стине...
- А ежели он прямо через стенку?
Слышно, как ноги нетерпеливо топают о сырую землю.
- Н-ну, чёрт!..
- Тохда - бить... - раздаётся робкий, тихий голос.
- А ежели - голова в окне, - тогда что?
Молчание. Брякает ружьё. Озлобленно плюют...
- Н-ну, дубовая башка!..
Громко звучит нецензурное ругательство и - противный звук, точно ударили ладонью по тесту...
- Тогда - ничего... - как вздох, доносится едва слышный ответ.
- Врёшь! - рычит бас. - Тогда должен сказать - убери прочь голову... Понял? У, жабья морда... Марш!..
...Миша плотно прильнул к решётке, стараясь увидеть часового, который говорит так грустно и робко. Узкое пространство между стеной тюрьмы и высокой каменной оградой было наполнено густой тьмой, и в ней медленно, почти бесшумно двигалась небольшая серая фигурка, высоко подняв голову. Тонкая полоска штыка, поблескивая во мраке, была похожа на рыбу в воде.
- Вубери башка! - прозвучал торопливый, испуганный возглас.
Миша тихо слез с подоконника, осмотрелся вокруг. В камере было душно... На глаза ему попало циничное ругательство, крупно выведенное карандашом на сером фоне стены... Он прочитал его, помолчал и вдруг громко повторил вслух... Потом взглянул на дверь, лёг на нары и закрыл глаза...
