Доверяй мне.
Доверяй ему.
Осознание озарило Теа как солнечные лучи. Доверие.
Она никогда не доверяла ему полностью, не верила в его любовь к ней. Она были похожи на двух осторожных животных, которые стремятся быть вместе, но не смеют показать друг другу свою уязвимость. Они не доверяли друг другу. И поплатились за это.
Верь ему.
Она прекратила борьбу, обмякла и позволила ему сделать то, что он хотел. Тем более, что у нее все равно уже не было сил. Они все еще пристально смотрели друг на друга, и она своим взглядом отдавала ему себя, ее глаза светились любовью. Даже если было слишком поздно, она хотела, чтобы он знал, что и перед лицом смерти, несмотря ни на что, она любила его.
Она увидела блеск в его глазах, почувствовала, как он с новыми силами тянет ее в глубину, ко дну. Теперь, без хватки досок, за которые она зацепилась, он смог ослабить натяжение ткани и высвободить ночную рубашку из ловушки топляка. И, когда последний пузырек воздуха выскользнул из ее губ, он обхватил рукой ее талию и заработал сильными ногами, чтобы вытолкнуть их на поверхность, к живительному кислороду, к жизни.
— Господи, пожалуйста, ПОЖАЛУЙСТА, о, Господи, пожалуйста…
Она слышала как он, вытаскивая ее из воды, бормочет эту отчаянную молитву, но не могла ответить, не могла двигаться и, как тряпичная кукла, повисла у него на руках. Ее легкие отказывали, и она не могла резко и глубоко вздохнуть, хотя это было так необходимо.
Ричард опустил ее на траву и начал колотить по спине. Ее легкие дрогнули, потом расширились, она закашлялась и изо рта полилась озерная вода. Он продолжал лупить ее по спине так, что казалось, что он переломает ей все ребра.
— Я … в … порядке, — смогла выдохнуть она, пытаясь уклониться от беспощадного кулака. И продолжала кашлять, подавляя рвотные позывы.
Он свалился рядом с ней, заходясь в приступе кашля, его мускулистая грудь вздымалась, когда он хватал ртом воздух.
Теа с усилием повернулась на бок, и потянулась к нему, испытывая непреодолимую потребность в прикосновении. Они лежали на траве, дрожа и кашляя, когда первые теплые солнечные лучи проплыли над озером и коснулись их. Он судорожно притянул ее к себе, по его щекам бежали слезы. Что-то бессвязно бормоча, он осыпал поцелуями ее лицо, ее шею. Его крупное тело окаменело, содрогаясь от напряжения. Он перекатил ее под себя и задрал до талии подол мокрой ночной рубашки. Теа, чувствуя его яростную, неистовую потребность, лежала неподвижно, пока он сражался с мокрыми, неподатливыми джинсами. Наконец он расстегнул их и стащил вниз. Он раздвинул ей ноги и вонзился в нее, большой, горячий и настолько твердый, что она вскрикнула, стиснув его так сильно, как только могла.
