Сказано достаточно красиво, но ведь еще и делать надо. Новые власти вообще умели красиво говорить (недоброжелатели использовали слово «болтать»). Нужно же было делать постоянно, систематически и упорно, что гораздо труднее, чем говорить прописные и в общем-то банальные истины.
6.1.5. А вот делать то для ФСК было труднее, чем прежним КГБ и МБ. Федеральная служба контрразведки, в отличие, от МБ, не имела следственных подразделений, право на проведение следствия у нового ведомства госбезопасности не было. «Морозным декабрьским днем следователи были распущены по домам. И разошлись».[20] Это, конечно, лирика.
Шел конец 1993 года. На самом деле многих следователей постарались устроить в другие подразделения. Не все согласились. Зарплата и так не большая (в коммерческих структурах предлагали обычно больше), а увольняющимся по сокращению штата платят много (на первое время хватит). Так что есть смысл не оставаться в системе госбезопасности.
«Разбросала судьба следователей МБ: кто ушел в дознаватели ФСК, кто в милицию, кто в военную прокуратуру. А кто-то — в коммерцию. Там такие специалисты — на вес золота.
ФСК потеряла около тридцати процентов следователей, а это наиболее опытные специалисты, на которых лежало бремя организации расследования наиболее значимых государственных преступлений. Кроме того, утрачена школа подготовки следователей, а они, как и разведчики, «штучный товар». К тому же следствие лишилось технического оснащения, которое стоило немалых денег».[21]
В небольшом следственном отделении красноярского управления на вольные хлеба ушли все следователи, кроме одного начальника отделения.
А что же с уголовными делами, которые вели в министерстве безопасности? По этому поводу писали: «Сейчас… бывшему комитету глубокого бурения{20} запретили заниматься следствием, в результате чего многие надуманные чекистские дела уже рассыпались».[22] Насчет «надуманности» дел это мнение злопыхателей, а вот насчет «рассыпаемости» — это, похоже, мнение реалистов. Точнее, даже не мнение, а реальность.
Позже признали, что процесс передачи уголовных дел из бывшего МБ вызвал серьезный переполох в прокуратуре.[23] Кто же будет доводить до логического конца чужие дела? Разве что персональный заказ будет. «…Свыше 800 уголовных дел по контрабанде, переданных в другие ведомства, были просто развалены».[24]
Следствие по многим уголовным делам, которыми занимались чекисты (например, шпионаж), имеет свою специфику. Тут пришлось вместо одного ликвидированного подразделения (в ФСК) создавать другое в другом ведомстве (прокуратуре). В Главной военной прокуратуре было создано новое управление, которое взяло на себя функции следствия по вопросам госбезопасности. А возглавил его бывший заместитель начальника следственного управления МБ РФ А.С. Духанин.
