— Смотри, он даже не оглядывается по сторонам, — удивился Профи, напряженно всматриваясь в окуляр бинокля. — Думает, что вокруг никого нет. Наверное, там тайник для передачи сведений.
Борис повозился несколько минут около колодца, потом закинул изрядно потяжелевшую сумку через плечо и тронулся в обратный путь. Ребятам пришлось спрятаться за пушистой елкой. Они лежали на снегу, пока Борис не скрылся за поворотом.
— Бежим, — Профи вскочил первым и бросился к колодцу.
Когда Тоник догнал его, Профи уже сидел на краю колодца и задумчиво смотрел на ледяную воду.
— Смотри, сюда можно опустить металлический предмет, а потом достать его магнитом.
— А вдруг примерзнет? Хотя нет, он тут долго не возился, взял что-то и ушел.
— А если кто-нибудь пришел раньше его?
— В эту глушь? — засомневался Тоник, но тут, словно опровергая его слова, на дороге показалась большая группа туристов.
— Бежим, — опять вскочил Профи.
— Поздно, — Тоник крепко сжал его руку. — Нас заметили. Давай лучше посмотрим, что они делать будут. Пойдем пока отойдем к речке.
Неподалеку шумела небольшая горная река. Тоник понял, что именно эти звуки он слышал во время ночевки в кабинете директора. Тогда он принял их за бульканье воды в батареях отопления. Река сбегала с гор со стороны Чегета и, казалось, торопилась поведать о чем-то очень важном. Но вслушивался в ее речи, пожалуй, только заиндевевший кустарник, что сплетался на берегу в причудливые сказочные картины ледяного царства. Именно такими цветами украшала бы свой дворец Снежная королева, поселись она в здешних местах. А, может быть, это она их здесь и выращивала.
— Сережка, смотри, как красиво!
Одна из девушек, схватив за руку своего друга, зачарованно повела его к берегу речки.
— Мальчишки, а вы охраняете это чудо или тоже любуетесь? — с улыбкой спросила она. — Я раньше думала, что мужчины только разрушать красоту умеют.
— Ну, ты, мать, даешь, — притворно возмутился Сережка. — Все великие художники — мужчины. Быть может, только за редким исключением.
— Увы, — развела руками его девушка, — вы или великие художники, или мелкие пакостники, или вообще никто.
— А я кто? — грозно вопросил Сережка и поднял ее на руки над самой рекой.
— Ты просто пакостник, пусти, — запротестовала девушка.
— Баксан, Баксан-река, могила ее глубока, — продекламировал парень и обратился к Тонику, — ну что, ребята, отомстим за весь обруганный мужской род сразу? Кстати, как вам нарзан? Пить можно?
