Я ответил, что дом не только существует, но больше того, опасаясь неожиданного приезда «хозяйки», его не только отремонтировали, но и покрасили заново.
— А в какой цвет? — улыбнулась она.
Я ответил.
— Таким он и был при мне, — успокоилась «домовладелица».
Другая аккуратная старушенция робко «тюкала» меня по руке чем-то блестящим, стараясь обратить на себя мое внимание. Когда ей удалось это, она протянула мне клеенчатый кошелечек и сказала:
— Мосье Жженов!.. Все у вас чего-нибудь да просят… Кто автограф, кто что… А я хочу дать вам на память этот пустяковый кошелечек. Пусть ваша дочь хранит в нем билеты на метро.
— У нас не существует билетов на метро, — сказал я.
— Ну что ж!.. Тогда пусть существует память обо мне, — нашлась старушка.
На внутренней стенке кошелька синим фломастером слова: «Артистка Харьковского театра Е. Ещенко. Париж. 1975».
Сувенир этот моя дочь хранит и по сей день.
У самого выхода из «Жар-птицы» случилось неожиданное… Когда по просьбе хозяев клуба я расписывался в книге почетных гостей, за моей спиной вдруг раздался хрипловатый возглас:
— Здорово, Жорка!
Я опешил. Не сразу дошло даже, что это могло относиться ко мне. Когда дошло, я обернулся, стараясь понять, кто бы это мог быть. Обернулись и мои спутники. Вокруг стало тихо. Все с любопытством ждали, что будет дальше.
Говорят: всякая биография на облике человека неизбежно оставляет свой след. Передо мной стоял человек, чья внешность целиком подтверждала это правило. Левая рука этого человека неподвижно висела вдоль туловища. На руке была натянута кожаная перчатка… Я-то знал, что руки нет вовсе… Характерные морщины беспорядочно перекрестили когда-то холеное, красивое лицо… Кстати, сейчас его лицо нравилось мне больше, чем тогда… И глаза… Его темные семитские глаза, хитрый прищур которых и нагловатую самоуверенность погасили последующие страдания. Святая правда, что в глазах человека, как в зеркале, можно прочесть всю его жизнь!
— Гришка?! — Мы пожали друг другу руки. — Живой?
— Как видишь!..
Дальше состоялся следующий диалог.
Он: — Надолго здесь?
Я: — Завтра возвращаюсь в Москву. А ты?
Он: — Я ведь теперь живу в Европе! Завтра еду в Италию, вот так!..
(В этом месте, по его расчету, я должен был испытать зависть. Зависти в себе я не почувствовал.)
Я: — Да, я понимаю…
Он: — Познакомься, моя жена!
(Он представил мне женщину, которую я не запомнил. Мы поклонились друг другу.)
Он: — Может быть, тебе деньги нужны?.. Долларов двести могу ссудить…
