У всех стрелков батальона была в него слепая вера, и наиболее смелые просили иногда разрешения сопровождать нас. В качестве проводника мы часто брали браконьера Биркеля. Кстати, я дважды посылал его в Иксхейм с инструкциями для нашего бухгалтера, который стал, таким образом, одним из наших проверенных информаторов.
Каждый день приносил маленькую жатву сведений и приключений, и шалости Рауля и Валери, так же как их мужество, стали легендарными по всей долине.
Однажды, когда тыловики не подвезли хлеб, Рауль взял велосипед и цинично покатил в соседний города (в пятнадцати километрах позади немецких линий); там он купил пять фунтов разных сортов хлеба и привез их так: один под левой рукой, остальные закрепил на велосипеде. Он отправился по такому случаю в гарнизоне городка и, встретив жандарма, которого знал очень хорошо, приветствовал его весьма любезно. Полицейский был изумлен и слишком поздно вспомнил, что за поимку Рауля была обещана награда в пятьсот марок, о чем оповещали плакаты, развешанные на стенах по всему городу.
В другой раз, который мы проникли в зал школы в С., мы оказались лицом к лицу с немецким патрулем той же численности, под командованием молодого унтер-офицера. Тотчас же мы вскинули винтовки, то же самое проделали и немцы. Мы были в трех метрах друг от друга. В этот момент сержант воскликнул на своем языке: — Ради чего стрелять, мы просто перебьем друг друга, и никто отсюда не выйдет живым.
— Тогда вам остается только сдаться, — ответил Рауль с самым чистым берлинским акцентом, что в сложившихся обстоятельствах было неотразимой потехой.
— Вовсе нет, — возразил унтер-офицер, — я хочу передышки, времени, чтобы и мы и вы ушли из деревни, все, не больше.
— Это все равно, — продолжил Рауль уже на французском языке. Он уже решил про себя, что не вернется с этого задания, не прихватив с собой хотя бы одного пленного. Затем он продолжил снова с берлинским акцентом и прокричал изо всех сил: — Если кому-то из вас все это до смерти осточертело, он может сдаться. Его примут как принца, и другие тоже смогут уехать, если захотят.
Напротив две винтовки из семи опустились книзу.
Dass keiner sich untersteht![6] — завопил маленький унтер, обернувшись к своим подчиненным. Именно этим случаем воспользовался Рауль, чтобы, бросившись как тигр на добычу, схватить его рукой за туловище. С немецкой стороны выстрелили, но промахнулись.
— Не будьте дураками, — прокричал Рауль обоим солдатам, которые, казалось, колебались.
