Однако полтора месяца назад Клара только еще нащупывала свой путь в новой профессии и опасалась, что привередливость доведет ее до окончательной нужды. В конце концов, она же была не содержанкой, проживающей в изысканном доме Сент-Джонз-Вуда, а самой обычной уличной девкой, старающейся заработать на кров и еду. И что бы с ней стало, если б она отвечала отказом каждому уроду, который полезет к ней с мерзостным предложением?
А мистер Хитон, что ни говори, с таковым к ней не лез. Просто спросил, не согласится ли она отрастить — за шиллинг — длинный ноготь на одном из ее пальцев.
— Ногти на пальцах растут страх как медленно, сэр, — ответила она после того, как заставила этого господина повторить его странное предложение. — Вы хотите постоять здесь и понаблюдать за тем, как они это делают?
— Нет, — ответил он. — Я встречусь с вами здесь через неделю, в это же время. И если ноготь отрастет, дам вам еще шиллинг.
Такого рода заработок представлялся ей до нелепого легким. Мистер Хитон показал Кларе, какой именно ноготь она должна отрастить (на среднем пальце правой руки), Клара дала ему обещание, он ей — шиллинг, потом она какое-то время смотрела ему, хромавшему, вслед. Утро перетекло в послеполуденные часы, а те в вечер, жизнь Клары шла своим чередом. Она потратила монету и забыла о мистере Хитоне. Забыла так основательно, что спустя неделю оказалась переминавшейся с ноги на ногу на том же самом месте и помертвела от испуга, увидев, как он приближается к ней.
Клара надеялась, что, быть может, она, по чистой случайности, забыла остричь тот ноготь, о котором у них был договор. Однако, сняв по просьбе мистера Хитона перчатку, увидела, что ноготь острижен почти до мяса.
— Простите, сэр, — сказала она, — должно быть, я его отгрызла.
Он смотрел на нее с грустью, как если бы уже много раз попадал в подобное же положение и со многими женщинами.
— Я дам вам еще один шанс, — сказал он. — И еще один шиллинг. Однако на этот раз вам придется сдержать данное вами слово.
— Непременно, сэр, — торжественно пообещала она.
Сдержать его оказалось дьявольски трудно. Хотя от прежней ее жизни, жизни горничной в услужении у леди, Клару отделял всего только год, она, казалось, утратила навык, позволявший ей, занимаясь рутинными дневными делами, держать в уме обязательства, непосредственной очевидностью не обладавшие. Когда-то, давным-давно, она могла помогать хозяйке планировать званный обед или шить платье, не забывая при этом, что ровно в пять ей надлежит напомнить своей госпоже о чем-то еще. Подумать только, какой она была дисциплинированной! Ныне Клара с трудом вспоминала, за какие, собственно, услуги заплатил ей клиент, и нередко подозревала то одного, то другого из них в попытке получить кое-что задаром.
