Несколько секунд я просто не владел ситуацией. А что, если бы я спал? Ведь простыни могли загореться. Я бы сгорел заживо. Паника сменилась раздражением, но я справился с ним. Заводиться из-за какого-то случайного в моей жизни человека?! Я по-прежнему видел лишь силуэт его головы, освещенной сзади.
Я поднял окурок повыше и спросил незнакомца:
— Хочешь получить его обратно?
— Ты подслушивал, — сказал он, не обращая внимания на мои слова. — Ты слышал, как я говорил о пляже.
— У тебя громкий голос.
— Скажи, что ты слышал.
— Я ничего не слышал.
— Ничего? — Мгновение он помолчал, а затем его голова просунулась в сетку. — Врешь.
— Нет. Я спал. Ты разбудил меня… когда бросил в меня свой окурок.
— Ты подслушивал, — прошипел он.
— Мне плевать, если ты мне не веришь.
— А я тебе не верю.
— Ну… мне на это наплевать. Послушай, — я встал на кровати в полный рост, так что наши головы оказались на одном уровне, и поднес окурок к проделанной им в сетке дыре, — если он тебе нужен, возьми его. Я хочу только одного — завалиться спать.
Когда я поднял руку, он отпрянул и оказался на свету. Лицо у него было плоское, как у боксера, а нос бесформенный — из-за множества переломов. Его нижняя челюсть была слишком велика по сравнению с верхней половиной черепа, который бы выглядел устрашающе, если бы не тело человека. Челюсть упиралась в шею, настолько тонкую, что казалось невероятным, как на ней держится его голова. Его майка свободно болталась на плечах, как на вешалке.
Я посмотрел мимо него, в его номер. Как я и предполагал, там имелось окно, но он заделал его газетами. А вообще комната была абсолютно голой.
Он просунул руку в дыру и выхватил окурок у меня из пальцев.
— О'кей, — сказал я, решив, что уже в какой-то мере контролирую ситуацию. — А теперь оставь меня в покое, хорошо?
— Нет, — спокойно ответил он.
— Нет?
— Нет.
— Почему? Что тебе… тебе что-то нужно?
— Ага, — ухмыльнулся он. — Вот поэтому-то… — он снова просунул голову в сетку, — я и не оставлю тебя в покое. — Но едва он произнес эти слова, как, по-видимому, передумал. И исчез из поля зрения, скрывшись в углу стены.
Я постоял еще секунду-другую, смущенный, но исполненный желания упрочить свой авторитет, — показать, что именно он спустился обратно первым, а не я. Потом я услышал, как он снова зажигает окурок. Ну все — хватит, решил я и снова лег на кровать.
Даже после того как он минут через двадцать выключил свет, я все никак не мог заснуть. Я был слишком возбужден, в мозгу крутилось слишком много мыслей. Пляжи, бляжи… Я устал и нервничал от переизбытка адреналина. Будь в моем распоряжении хотя бы час полной тишины, я бы наверняка сумел расслабиться, но вскоре после того, как в номере моего соседа погас свет, вернулись французы и занялись любовью.
