— Скорее всего, где-то между Канзас-сити и Брэнсоном.
— Надеюсь, спасатели нас быстро найдут, — задумчиво протянула она и вдруг, совершенно неожиданно для самой себя, выпалила: — Какой же ты квалифицированный пилот, раз позволил самолету разбиться?!
— Ты осталась жива — по-моему, это лучшее доказательство того, что я не зря считаю себя профессионалом в летном деле… — с грустью наблюдая за тлеющими на земле обломками чудесного одномоторного воздушного судна (так часто вызывавшего неподдельное восхищение всех его друзей), холодно откликнулся Талбот и, не желая больше скрывать накопившуюся досаду, иронично добавил: — Ах, извини, что не знаю точных координат того места в ночном лесу, где мы упали!
— Нет, я просто не могу поверить в то, что весь этот кошмар случился с нами на самом деле! Как ты мог приземлиться неизвестно где?!
— Во всяком случае, я сделал это не нарочно…
— Конечно. Я все прекрасно понимаю. — Щеки Элизабет мгновенно вспыхнули стыдливым румянцем: она так отчаянно цеплялась за внезапно нахлынувшее на нее раздражение в робкой надежде обмануть свой страх, что, похоже, перегнула палку. — Извини. Это все нервы…
— Как я тебя понимаю! Ты только посмотри, во что превратился мой любимый костюм… — с этими словами, сохраняя совершенно серьезное выражение лица, Талбот продемонстрировал ей почти оторвавшийся рукав пиджака и тяжело вздохнул: — Кажется, это заразнее, чем я думал…
— Неужели ты… умеешь шутить? — не веря своим ушам, растерянно пробормотала она.
— Только не делай такое удивленное лицо. Да, представь себе, у меня тоже есть чувство юмора, — улыбнулся он, чрезвычайно довольный тем, что розыгрыш удался на славу.
— Получается, что все эти годы, пока мы с Ричардом были женаты, ты мастерски это скрывал. Я ни разу не видела, чтобы ты шутил или смеялся… — Элизабет говорила правду: она всегда считала его на редкость равнодушным, суровым и придирчивым человеком, но, к сожалению, даже эти серьезные недостатки отнюдь не мешали ей видеть в нем привлекательного мужчину. — Что же нам делать дальше, Талбот?
— Мы могли бы сами вызвать помощь, но, увы, мой мобильный выпал из кармана, когда я вылезал из кабины. А может, и раньше, при приземлении. Не знаю… Самое разумное, что мы можем сделать в данной ситуации, — это оставаться здесь, как можно ближе к самолету, и надеяться, что помощь уже в пути.
Элизабет боялась даже предположить, как будут развиваться события в том случае, если помощь задержится или — о, ужас! — вообще не придет. Благоразумно оставив этот каверзный вопрос при себе, она молча пересела на поваленный ствол дерева. Талбот, подтягиваясь на руках, подполз к ней, облокотился спиной о довольно толстое бревно и закрыл глаза.
