– Вот как ты думаешь, Петро, – спрашивает Михалыч, подтягивая ключом соединение одного из клапанов, – есть разумная жизнь на Марсе?
– Это знать, бесспорно, интересно, – глубокомысленно говорит Петька, – но еще интереснее: если есть, то лучше или хуже, чем у нас?
После обеда на испытательном стенде, где должны запустить ТДУ Редькина и Маевского, стало оживленно и празднично. Пришел Кудесник и Ширшов. Кудесник, хоть и начальник, ни во что не вмешивается, считая, что хозяйничать сейчас ему глупо.
Все готово. Михалыч включил сирену. Два протяжных воя: в бокс входа нет.
– Бах просил позвонить, – тихо говорит Редькин Маевскому.
– Если просил, надо звонить, – лениво отвечает Юрка.
– Позвони ты, – говорит Игорь.
Маевский звонит, но, оказывается, Бахрушин у Главного.
– Ждать не будем, – говорит Редькин. – И так уже времени много. Насмотрится еще.
Давайте начинать. Вспыхивают лампы, освещающие приборную стенку.
– Юрка, поснимаешь? – спрашивает Игорь.
– Давай. – Маевский берет в руку маленькую деревянную ручку, похожую на ручку от детской скакалки, с маленькой кнопкой на конце. От ручки тянется провод к фотоаппарату. Нажал кнопку – снимок. Дело, впрочем, не простое: нажмешь чуть раньше, установка не вышла на режим, стрелки шевелятся, снимок смазанный.
Задержишься – прогоняешь зря установку, не успеешь все отснять.
Петька Сокол лезет в шкафчик с красным крестом на дверце, достает пук ваты, раздает всем по щепотке. Затыкают уши. Потом Петька, Михалыч и Юрка надевают шлемы и пристегивают ларингофоны. Маевскому шлем очень к лицу. Он похож на знаменитого аса. Игорь шлем не надевает, просто затыкает уши ватой. Он знает, что ларингофоны – "для колорита": они давным-давно испорчены. Поэтому команды надо отдавать руками. Команду на запуск он дает еще в тишине. А дальше все и без команд знают, что надо делать. Если вдруг потребуется остановить установку, он поднимет над головой скрещенные руки. Вот и все. Только уши намнешь этим шлемом…
Все расходятся по местам. Кудесник и Ширшов как гости – к приборной стенке.
Ширшов думает о том, что всякое может случиться. Вдруг ТДУ действительно поставят на "Марс", и тогда очень важно, не запорет ли она систему стабилизации, над которой ему пришлось попотеть, не водит ли ее вправо-влево и еще бог знает как и куда. Он смотрит на циферблаты динамометров подвески. Кудесник знает, что тревоги Ширшова – это "тревоги второго порядка". Важна тяга! Господи! Если бы их тяга была хоть немного больше, чем у Егорова! Ведь расходы компонентов у них меньше. Тогда все. Тогда победа. Тогда Егоров погорел. Редькин стоит у пульта, Маевский поодаль, ближе к фотоаппарату. Михалыч – за главным пультом. Петька в углу, у другого щита, присматривает за насосами.
