Надо было видеть, как он моментально изменился в лице.
– У тебя провалы в памяти? – поплыла по его лицу мерзкая улыбочка.
– Что-то вроде этого.
– И что же ты не помнишь?
Мне было не по себе.
– В общем, я помню, как мы целовались…
– Правда? – засиял Марат. – И как же мы целовались?
– Только не издевайся сейчас надо мной, пожалуйста, – умоляла я.
– Ладно, – сдался он и поднял вверх руки. – А что было потом, помнишь?
– Потом ты порвал на мне рубашку. Очень мило с твоей стороны, кстати. И набросился на меня.
– Ты не очень-то сопротивлялась, насколько я помню.
– Не в этом дело. Потом мы ругались.
– А потом?
– Потом опять целовались, – запинаясь, мямлила я. Этот разговор мне был не по душе. Одно дело совершать вчера на пьяный глаз эти сумасшедшие поступки, а другое дело сейчас все это подробно описывать.
– И что ты чувствовала? – продолжал допрос Марат.
– Не важно.
– Важно.
– Хорошо. Мне было приятно.
– А дальше?
– А дальше-то я и не помню, – опустила я голову.
Он подтянулся ближе ко мне, схватил пальцами мой подбородок и поднял его вверх. Он заставил смотреть на него. В его глазах прыгали озорные солнечные зайчики, а губы растянулись в улыбке. Мне снова захотелось их поцеловать.
– И сейчас, – заговорил он, – ты, видимо, лежишь и гадаешь, был у нас с тобой секс или нет.
– Ну… в общем, да.
– И какой ответ ты бы хотела услышать?
– Я тебя умоляю, просто ответь: да или нет?
– Нет.
– Что «нет»? – не сразу сообразила я.
– Ничего не было, – спокойно произнес Марат.
– Как не было?
– Ты удивлена?
– Да.
– Почему?
– Я не верю тебе.
– Думаешь, я воспользовался твоей вчерашней беспомощностью?
– Но ведь все к этому шло, – отказывалась верить я.
– Да, Кэт.
– И ты ведь меня хотел.
– Ты права. Хотел. И ты ведь тоже?
– Ну, в общем, да.
– И мне стоило больших усилий сдержать себя. Но я все-таки сделал это, – улыбался он во весь рот. И мне становилось ужасно неловко от этой его улыбочки. – Но, видишь ли, я не сплю с пьяными женщинами.
Такого я не ожидала. Это был удар ниже пояса.
– Что?
– Я принципиально не занимаюсь сексом с пьяными девушками, – еще больше расплывался он в улыбке, будто это признание доставляло ему величайшую радость. – Хотя, признаюсь, вчера мне было крайне нелегко оставаться таким принципиальным.
– Очень благородно с твоей стороны, – начала закипать я. Он опять в своем репертуаре. Да как он смеет вообще? Я не алкоголичка какая-то. И любой другой на его месте…
– Мое благородство тут ни при чем, – продолжал дразнить меня Марат. – Просто, поверь мне, если бы между нами что-то было, ты бы об этом не забыла.
