Однако думается, всё это от лукавого. Действительно, в характере русского человека присутствуют общинность, коллективизм. В силу чего многие до последнего держались за колхозы и с неодобрением смотрели на тех, кто оставлял их и боролся за право хозяйствовать самостоятельно. Легко понять людей, которые с молоком матери впитали в себя, что быть зажиточным единоличником не просто плохо, а и аморально. И потому требовалось время, чтобы оправиться от шока, вызванного разворотом государственной идеологии на прямо противоположный вектор.
Быстрый рост числа фермерских хозяйств в первой половине 1990-х годов и показал, что у россиян нет никакой природной особости, удерживающей их от становления фермерами. Они такие же, как крестьяне Европы и Америки. Я лично знаком с сотнями российских фермеров разных национальностей – русскими, татарами, башкирами, армянами, аварцами, чеченцами, чувашами, мордовцами, калмыками и другими. И убедился: все они дорожат своим фермерским статусом и говорят о том, что многие их близкие готовы бы были стать фермерами, будь на то соответствующие условия.
Так почему же в России мало фермеров?
Дело прежде всего в том, что радикальную аграрную реформу объявили, а адекватных действий по её осуществлению предпринято не было. В то время как опыт проведения аграрных реформ, связанных со сменой отношений собственности, как в России, так и в других странах, показывает, что для обеспечения их успеха нужна мобилизация всех ресурсов государства – финансовых, материальных, административных и др. И личное руководство процессом реформирования со стороны первых лиц страны, облечённых всеми необходимыми властными прерогативами.
Не будем говорить о мировых прецедентах, приведём пример с российскими реформами. Самые известные из них в нашей истории за последние полтора столетия: отмена крепостного права, Столыпинская реформа, коллективизация. Они осуществились только потому, что разработкой идеологии преобразований и руководством занимались лично Александр II, Столыпин и Сталин. Их проведению были подчинены все ресурсы страны. Реформы объявлялись важнейшей государственной задачей.
Совершенно по-другому обстояло дело с нынешней реформой. Инициировавший её президент Ельцин лишь выпускал один за другим указы с требованиями поддержки фермерского уклада, но мало что делал для этого. По сути дела, 1990-е годы ушли на бесплодную борьбу между сторонниками колхозно-совхозной системы с одной стороны и частно-семейной – с другой. Под аккомпанемент споров – что лучше? – шло уничтожение коллективного сектора, а формирование альтернативного ему фермерского сдерживалось из-за сопротивления противников преобразований, безволия властей и отсутствия ресурсов.
