— Блейк, наши отношения… — начала было она, но, заметив у него на губах кривую ухмылку, осеклась.
— А я все думал, скажешь ты или нет… Джемма, не трудись понапрасну! Вот этого я тебе не обещаю. Даже ради Мартина.
— Чего «этого»? — не поняла она.
— Брака! — выпалил он и грохнул стакан на стол так, что расплескал половину содержимого. — Опоздала, Джемма. Лет этак на десять…
— Нет, это невыносимо! — Она встала с кресла. — Спокойной ночи, Блейк! И сладких вам снов — тебе и твоей паранойе.
Она поднялась уже на половину пролета, когда он схватил ее за руку и рывком повернул лицом к себе.
— Скажешь, я не прав? Разве все это время ты не подводила меня к мысли, что, женившись на тебе, я разом решу все свои проблемы?
— Да, Блейк, ты абсолютно не прав, — с грустью сказала она.
— Тогда в чем дело? Почему прямо не скажешь?
Джемма перевела дыхание.
— Мне не нравится, что о нас говорят люди.
Помолчав, Блейк нахмурился.
— С этим ничего не поделаешь. — Он пожал плечами, словно расписываясь в собственном бессилии. — Люди всегда говорят, на то они и люди. И будут говорить.
— Нет, не будут, если я уеду отсюда. — Она отвернулась и побежала дальше.
— А тебе разве не все равно, что о тебе думают? — крикнул он ей в спину.
Остановившись на площадке, Джемма посмотрела на него. Блейк стоял, прислонясь к стене, с таким печальным и несчастным видом, что ей захотелось бегом спуститься к нему и утешить.
Но она сдержалась. Схватилась за перила и заставила себя быть сильной. Блейк сам во всем виноват. Она не хотела уезжать и не хотела увозить от него сына, но чувство самоуважения и инстинкт самосохранения подсказывали: выбора у нее нет.
— Да, Блейк, — тихо сказала она. — Представь себе, мне не все равно, что обо мне думают.
Наутро Блейк проснулся с тяжелой головой. Снизу доносились голоса Мартина и Джеммы, но он остался в кровати. Не хватает еще, чтобы сын заметил, что между ним и Джеммой идут военные действия. Живя в приютах, Блейк насмотрелся на детей, измученных бесконечными дрязгами родителей, и не мог допустить, чтобы Мартин стал разменной монетой в затеянной Джеммой игре.
Блейк позвонил Джеймсу и предупредил, что придет на работу попозже. Как только внизу хлопнула входная дверь, отправился в душ.
— Где тут у тебя парацетамол? — спросил Блейк, входя в кухню, и, не дожидаясь ответа, принялся рыскать по ящикам. Бросив взгляд на Джемму, заметил, что она побледнела и осунулась. Его несколько утешило, что не он один плохо спал ночью.
