Блейк удивленно вскинул брови. Вот так новости!..
— Побаивалась? Не смеши меня! Я любил тебя, Джемма. Да я бы все для тебя сделал!
— Но только не ребенка.
Стиснув кулаки, Блейк едва не заскрипел зубами. Он с трудом сдерживал себя. Ну и что теперь делать? Разве можно с ней разговаривать?! Она умудряется вывернуть все так, что кругом виноватым выходит он!
— Ты мне ничего не сказала! — рявкнул он. — Этого я тебе никогда не прощу.
— Позволь мне хотя бы объясниться.
Она протянула к нему руку, но он отстранился.
— Нет! — Блейк отлично знал, чего она хочет. Но он не намерен больше слушать ее россказни.
Они сидели и смотрели друг другу в глаза — враги, навеки связанные общим ребенком.
— Ты его не получишь! — прошептала Джемма и опустила глаза.
— Я бы на твоем месте поостерегся делать подобные заявления! — вспылил Блейк.
Черт, да у него и в мыслях не было забирать у нее ребенка. Узнав, что у него есть сын, он был настолько потрясен, что едва соображал, что говорит. Да и кто в здравом рассудке станет отнимать у матери сына? Но если она сию секунду не заткнется…
— Извини, Блейк.
Он ожидал чего угодно, только не капитуляции.
— Теперь я понимаю, зачем люди нанимают адвокатов. В таком деле самим трудно разобраться… — добавила она.
Блейк вздохнул. Не то слово…
— Блейк, скажи, что ты собираешься делать. Пойми, я не желаю с тобой ссориться. Просто хочу, чтобы ты понял, как я люблю Мартина.
Обхватив себя руками, она сидела с таким потерянным видом, что у Блейка сжалось сердце. Хотя Джемма причинила ему немало горя, он чувствовал себя виноватым.
— Не стану делать вид, будто всю жизнь мечтал о ребенке. Я не лицемер. Но Мартин есть, и от этого никуда не денешься. И есть я. И от этого тоже никуда не денешься. — Заметив, как она болезненно сморщилась, он поспешно продолжил: — Мартин — моя плоть и кровь, и я чувствую себя ответственным за его судьбу. Нравится тебе или нет, Джемма, но я его отец. И намерен вести себя как отец.
— Неужели ты не понимаешь, как его травмирует, если ты вот так вдруг вломишься в его жизнь?! Что ты предлагаешь? Чтобы я сказала ему: «Знаешь, Мартин, я тебе все время врала. Вот твой настоящий папочка. А тот, что умер, был понарошку». Да? Ну и как, по-твоему, ему это понравится?
— Об этом нужно было думать десять лет назад. — Блейк начинал кипятиться. Вскочил, походил по кабинету, снова сел. — Джемма, доверься мне. Пойми, я не собираюсь вламываться в жизнь Мартина и бить наотмашь.
