Вся система литературно-художественного воспитания находится на стыке двух миров – мира литературы и мира ее читателей, творчества писателя, творчества читателя. Ее задача слить эти миры: литературу включить во внутреннюю жизнь ребенка, а его внутреннюю жизнь включить в литературу. На этом «совмещенном поле» и происходит влияние художественного произведения на личность, реализуется духовный потенциал и литературы, и читателей.
Бытует мнение, что степень влияния книги на ребенка всецело зависит от уровня понимания прочитанного, который определяется умением анализировать текст. Сотни пособий созданы на тему анализа литературных произведений: стилей, композиции, жанра, языка, идейного содержания и т.п. А интерес детей к литературе меж тем все падает и падает, духовный мир скудеет и скудеет. Характерно высказывание одного юного петербуржца по этому поводу: «Раньше, еще до школы, я любил читать, мы с мамой прочитали много хороших книг, они у меня до сих пор остались в памяти. Но как только я пошел в школу, я перестал любить это занятие. Особенно я ненавижу анализировать текст. И я сказал себе: вообще не буду читать». Под этим высказыванием могли бы подписаться сотни тысяч наших учеников. Конечно, сам по себе интеллектуальный литературоведческий тренинг безусловно важен: развивает речь, учит аналитическому мышлению, вводит в мир науки о литературе. Но не он определяет непосредственный интерес к чтению и силу влияния его на ребенка. Еще Белинский, говоря о детском чтении, убеждал, что восприятие художественной литературы должно начинаться с чувства ребенка, а черед рассудку еще придет. Эту мысль он неоднократно подчеркивал и конкретизировал. Хорошо известны его слова: «Пережить творения поэта значит переносить, перечувствовать в душе своей все богатство, всю глубину их содержания, переболеть их болезнями, перестрадать их скорбями, переблаженствовать их радостью, их торжеством, их надеждами». Аналогичную мысль относительно чтения художественной литературы высказал известный русский философ И. А. Ильин в своей книге о роли чувств «Поющее сердце»: «Одного рассудка для чтения недостаточно. Надо пережить страсть страстным чувством, надо пережить драму и трагедию живою волею, в нежном лирическом стихотворении надо внять всем вздохам, вострепетать всею нежностью, взглянуть во все глубины, дали…» Подобных мыслей выдающихся читателей, касающихся эмоций, можно было бы привести немало, но дело не в авторитетах, а в том, что эмоциональный резонанс читателя отвечает природе искусства, которая, по мнению Л. Толстого, как раз и основывается на способности «заражаться» чувствами других людей: «Чувства, самые разнообразные, очень сильные и очень слабые, очень значительные и очень ничтожные, очень дурные и очень хорошие, если они заражают читателя, зрителя, слушателя, составляют предмет искусства». Неслучайно в предисловии к книге «Детство», обрисовывая тип желаемого для него читателя, первым качеством его Толстой указал чувствительность - «способность пожалеть от души и даже пролить несколько слез о вымышленном лице, которого полюбил читатель и от сердца порадоваться за него». Названную великим писателем способность психологи называют обычно сопереживанием ( в научной терминологии – «эмпатией»).
