Так и порешили. Разбились на две группы и сели в разные корабли. Взлетели около полуночи. Часа через два приземлились на аэродроме в Энгельсе. Всех отвели спать в какой-то спортзал. Улеглись на матах. Подняли под утро. На рассвете выстроились в каре у кораблей. Потеплело, шел слабый снег. Майор из политотдела выступил перед десантниками, сообщив, что передовые части дивизии вошли в Афганистан. Мы идем, сказал, вторым эшелоном. Пункт назначения — Баграм. Проинструктировали, как действовать во время приземления. Самолеты будут садиться конвейером, не выключая двигателей. Задача — быстро расшвартовать технику и выгнать ее на обочины. Почему не станут выключать двигатели? — Аэродром высокогорный, самолеты могут не взлететь…
Последнее утверждение казалось сомнительным. «Берегли самолеты, а не людей», — подумает потом Алексей.
Выдали боеприпасы. Солдатам по три магазина на автомат, офицерам — по два на пистолет. Когда дошла очередь получать подчиненным Степанова, возник небольшой конфликт. Солдаты числились в штабе, а летели с другой частью. Зампотылу уперся: «Не дам патронов! Не мои люди!..» Вмешался майор из управления дивизии. Оба переругались, но боеприпасы все-таки выдали.
К стоящим отдаленно самолетам десантников подвозили на машинах. Степанов ехал в санитарной «уазке» вместе с группой офицеров. Напротив него сидел старший лейтенант из химслужбы дивизии. На коленях у него лежал автомат.
— Что, Борис, ты уже вооружился по полной схеме? — спросил Алексей товарища.
Три с половиной года назад они одновременно после окончания своих училищ прибыли в дивизию. Тогда всех молодых лейтенантов собрали на двухнедельные сборы. На них-то офицеры и подружились.
— А чему ты удивляешься, Леха, там ведь стреляют, — ответил «химик».
— Не знаю, как насчет стрельбы, а вот о другом задуматься не мешало бы… Они ведь мусульмане, а мы христиане. Впрочем, извини, Борис, не все…
— Ладно, не извиняйся, — улыбнулся «химик», — я хоть и татарин, но все равно в братья к афганцам не набиваюсь. Ерунда все это, Леха, прорвемся…
Болтались в воздухе часов шесть. Когда вынырнули из сплошной облачности, Степанов и Терентьев приникли к иллюминатору. Внизу поплыли кишлаки, поля. Все было серым, сумрачным и однообразным. Снег лежал только на вершинах и склонах гор.
Приземлившись, все выполнили по инструкции. Самолеты конвейером выруливали на взлет. Алексей посмотрел на часы: начало четвертого по Москве. Все сели в машины и куда-то уехали. Орловский приказал Алексею смотреть с одним солдатом за имуществом и оборудованием, которое не вместилось в машину. Компанию ему составил знакомый капитан из службы тыла. Этого тоже оставили с одним подчиненным, чтобы взять потом вторым рейсом.
