твердел у него в штанах. Впрочем, в последнее время спусковой крючок не работал, что его вполне устраивало. Он ненавидел движение этой штуковины под молнией, а так как огромное количество женщин до смерти его боялось,
он возбуждался гораздо чаще, чем Зеду хотелось. Уж лучше бы этого не происходило вообще. Черт, вероятно, он был единственным мужчиной на земле, мечтающим об импотенции.
— Наклони голову в сторону, — сказал он. — Ухо к плечу.
Она медленно повиновалась, открывая свою шею. Именно поэтому он выбрал ее. Короткие волосы означали, что ему не придется прикасаться к ней, чтобы избавиться от препятствий. Он ненавидел трогать их.
Его жажда возросла, а клыки удлинились, когда он посмотрел на ее горло. Боже, он так долго тянул с этим, что теперь была опасность осушить ее.
— Что ты собираешься делать? — Резко спросила она. — Укусить меня?
— Да.
Он накинулся на нее и удержал на месте, когда она дернулась. Что бы облегчить ей происходящее, он мысленно успокаивал ее, заставлял расслабиться, затуманивал сознание дурманом, который она, несомненно, уже не раз ощущала. Она обмякла, а он жадно пил, чувствуя тошноту от алкоголя, кокаина и антибиотиков в ее крови.
Закончив, он зализал ранки, чтобы ускорить процесс заживления и не дать ей истечь кровью. Потом поднял воротник, чтобы спрятать следы от укусов, очистил ее память от воспоминаний о себе и отослал обратно в клуб.
Оставшись в одиночестве, он привалился к кирпичной стене. Человеческая кровь была такой слабой, что едва ли давала ему все необходимое. Но он не собирался питаться от женщин своего вида. Этого не случиться снова. Никогда.
Он взглянул на небо. Облака, принесшие с собой порывы холодного ветра, исчезли, и над крышами зданий висела россыпь звезд. Судя ней, у него оставалось лишь два часа до рассвета.
Собравшись с силами, он закрыл глаза и дематериализовался в единственное место, где хотел бы находиться.
Слава Богу, у него еще было время, чтобы попасть туда. Чтобы побыть там.
Джон Мэтью застонал и перекатился на спину в своей постели.
Женщина последовала за ним, ее обнаженные груди прижались к его широкой голой груди. Эротично улыбаясь, она потянулась к его животу и нашла тяжелую ноющую плоть. Его голова откинулась назад, он застонал, когда она обхватила эрекцию и опустилась на нее. Он сжал ее колени, и она начала медленно двигаться.
О, да…
Одной рукой она ласкала себя, другой — дразнила его, проводя по своей груди вверх, к шее, захватывая длинные платиновые волосы. Рука поднялась к лицу, потом еще выше — за голову, демонстрируя изящный изгиб костей и плоти. Она выгнулась назад, выставляя груди, тугие кончики которых были похожи на розовые лепестки. Ее кожа была бледной словно свежий снег.
