— Я кое-что слышал о вашей истории, — сказал Алексей.
— Стекол Мальцеву я не бил и попал как кур во щи. Меня хотели выгнать из корпуса из-за сволочи, полицейского доносчика! — Чегодов поморщился и схватился за бок.
— Что с вами?
— Аппендицит, собираются класть в лазарет. Потому к вам и пришел. В «самодрале» я! Хотел... спросить... — Чегодов весь напрягся, даже побледнел и, глядя Алексею прямо в глаза, тихо произнес. — Вы тут как Христос или как Иуда?
— Как человек, — так же тихо ответил Алексей, — и ради людей. Так нужно, Олег!
— Я так счастлив, что встретился с вами, — уже совсем другим, извиняющимся и в то же время радостным голосом заговорил Чегодов. — Знайте: я никогда и никому не проговорился о вас. Мне хочется посоветоваться с вами о смысле жизни...
— Наметить свой путь и уже идти по нему до конца, не мучая ни себя, ни других «извечными вопросами», не бросаться из стороны в сторону. Родина у нас Советская...
— Верно! Совершенно верно, Алексей Алексеевич! Только в вонючей отвратительной полицейской камере я понял до конца, на чьей стороне правда! И как хорошо это осознать!
Алексей, улыбаясь, смотрел в его сияющие глаза. Потом потрепал его по плечу и спросил:
— А почему не приходил раньше?
— Боялся: вдруг вы невозвращенец! А после вчерашнего диспута понял, что вы приехали сюда, рискуя жизнью, направить нас на правильный путь... — В глазах у Чегодова засверкали слезы.
— Ну ладно, Олег, ладно. Давай перво-наперво договоримся, что мы познакомились здесь, скажем, в прошлый страстной четверг... Сюда идут! Повод придумай сам...
В дверях появилась высокая фигура Хранича с большим графином вина в руке. За ним его родич кафанщик Драгутин с изжаренным только что на вертеле молодым барашком и сторож Йова со стаканами и тарелками.
Чегодов встал.
Поздоровавшись с Алексеем, чика Васо протянул руку Чегодову и ласково, как близкому знакомому, закивал головой.
— О, Олег, и ты здесь!
— Здесь! Недавно познакомились, — сказал Чегодов, здороваясь с Драгутиным и Йовой.
— Парень он хороший, товарищ Алекса, такому верить можно, — сказал кафанщик Драгутин, все еще держа в руке жареного ягненка.
— Олег настоящий человек! — согласился Алексей и улыбнулся.
Чегодов вспыхнул и благодарно посмотрел на Алексея.
— Сегодня третий день пасхи, — прохрипел кафанщик Драгутин, — встреча весны, прошу не побрезговать, по древнему обычаю отведать нашего доброго герцеговинского вина и закусить...
Пока накрывали на стол, Хранич отвел Алексея в сторону и шепнул:
