Он отправился в этот проклятый ночной клуб с искренним желанием познакомить Элли и Генри с ночной жизнью, показать им нечто такое, о чем они, возможно, не знали, будучи все время заняты своими пациентами, срочными вызовами и прочим. И что же? Это кончилось тем, что весь вечер он страдал от жуткого приступа ревности.
Он был в бешенстве, когда Элли сказала ему, что Генри понравился ее отцу. Он был в бешенстве оттого, что она постаралась выглядеть такой сексуальной ради своего жениха. Он был в бешенстве оттого, что скоро она вернется в Лондон и будет там готовиться к свадьбе, бросив здесь пациентов, отца и — как твердил ему внутренний голос — его.
Это горькое чувство преследовало всю неделю.
Он опять застонал от жалости к себе и бессилия. Ну зачем она ему? Он ведь мужчина с горячей кровью, и ему нужна настоящая женщина, а не синий чулок.
Да все это от скуки, подумал Джеймс. Надо передать ферму Фрэнку, переехать в Лондон и полностью отдаться делам. А Элли пусть катится ко всем чертям. Если она не хочет работать здесь, ей всегда найдется замена. И раз ей так приспичило замуж, то пусть выходит — посмотрим, что из этого получится. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
Он попытался обдумать все это спокойно, но не смог. Ее образ вновь заполнил его мысли, и больше он уже не мог думать ни о чем другом.
Я хочу ее. Она притягивает меня. И мне наплевать, из-за чего это — то ли из-за того, что она кинула мне вызов, то ли потому, что в ней есть какая-то тайна, или просто из-за того, что меня снедает любопытство. Я просто не могу избавиться от этого — я хочу ее.
Но все это он уже проходил раньше — со своей женой. Зачем повторять одну и ту же ошибку дважды!
Джеймс прикрыл глаза рукой и начал постепенно погружаться в сон, как вдруг раздался стук в дверь.
— Ну что еще? — Ему совсем не хотелось, чтобы Фрэнк опять начал суетиться вокруг него как наседка, готовить для него какао и рассуждать о том, какой он плохой наездник.
Дверь отворилась, и в ее проеме показалась стройная фигура Элли.
— Ваш управляющий вызвал меня, — сказала она, входя в спальню.
— Я ведь просил его не обращаться к вам, — прорычал Джеймс и нажал на кнопку ночника.
Элли быстро прошла через комнату и включила верхний свет.
— Я ничего не увижу с этим маленьким светильничком.
Фрэнк еще мне заплатит за свою заботу, решил Джеймс про себя. Он наблюдал за тем, как Элли разбирает свою сумку.
— Совершенно незачем было приходить, — пробормотал он. — Думаю, что Фрэнк сказал вам, что случилось.
