Отец ждал ее. Его руки лежали на коленях. Углы рта были опущены, и на лице застыло выражение, которое бывает у людей, угнетенных невозможностью двигаться. Элли непроизвольно схватила Джеймса за руку, остановив его для того, чтобы еще в течение нескольких мгновений понаблюдать за своим отцом, оставаясь незамеченной. Он выглядел болезненным, таким она его никогда не видела, менее неприступным, более ранимым. Несмотря на то что в комнате было очень тепло, отец был одет в рубашку с длинными рукавами и галстук. Он всегда был приверженцем строгого стиля, но сейчас это только подчеркивало его худобу. Она с трудом перевела дыхание и сказала шепотом Джеймсу:
— Я готова, — но на самом деле обращалась к себе. Она тяжело дышала и облизывала губы. — Привет, папа!
Старик после долгого изучающего взгляда мрачно кивнул ей.
— Элеонор, моя дорогая. Я же говорил Джеймсу, что ему не следовало беспокоиться.
Элли вздохнула, прошла через комнату и как бы по обязанности поцеловала отца в лоб.
— Инсульт — это же так ужасно, папа. — Она села в кресло напротив, отметив про себя, что Джеймс тактично удалился. — Надо было дать мне знать, я бы приехала намного раньше.
— Чепуха, дочь моя. Скоро я стану на ноги. Тебе совсем незачем было торопиться сюда. Я уверен, это доставило тебе массу хлопот.
— Ну что ты, совсем нет. — Элли улыбнулась, но сердце ее при этом сжалось. Ну почему так всегда у них? Они говорят лишь из вежливости, не более того. Неужели это никогда не изменится? Еще с детских лет она хорошо помнила эти их разговоры: те же самые обычные вопросы, те же самые обычные ответы, она помнила ту же самую тень неодобрения, скрывавшуюся в отцовских глазах. И каждый раз говорила себе, что когда-нибудь сможет покончить со всем этим и в какой-нибудь из ее редких приездов поговорит с ним начистоту.
— Тем не менее я очень рад тебя видеть. А теперь расскажи мне, что происходит в Лондоне. Я прочитал в газетах: больницу, в которой ты работаешь, могут закрыть. Что все это значит, дочка?
— Газеты исказили факты. — Элли вздохнула и взглянула в окно, на огромный сад, залитый весенним солнцем. Она не переставала гадать, узнает ли она когда-нибудь, что творится в душе человека, сидящего перед ней, и узнает ли он, что делается в ее душе.
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Папа выглядит ужасно, — сказала Элли, посмотрев на Джеймса, сидевшего перед ней с чашкой кофе в руках.
Между тем, отметил Джеймс, она меня совсем не видит, а мне хотелось бы понять, о чем она думает. И это было странно, потому что обычно его не заботило, что о нем думают представительницы противоположного пола. Он прошел через близкие отношения с женщиной, закончившиеся катастрофой, и теперь его интерес к ним сводился к минимуму. Его вполне устраивало изредка встречаться с ними, и все.
