Примеры филологической некомпетентности А. И. Асова встречаются на каждом шагу. Здесь и простая неграмотность, которая сказывается в употреблении слова оранжировка (Тайна, с. 334 дважды) или формы языцами (Книга, 85, в собственном переводе), здесь и непонимание текста или даже порча его при желании «исправить», о чем только что говорилось. Из наиболее зияющих ляпсусов можно указать на то, что причастие мн. числа крыженщие автор характеризует как аорист 3 л. ед. ч. (Книга, 393).
Показательны комментарии к гимну Бояна. В порядке исключения форма текосте характеризуется правильно как сигматический аорист 2 л. мн. ч., но за этим следует утверждение, открывающее крайне превратные представления автора о деле, за которое он взялся: «Приведен в праславянской форме. В старославянском языке, в том числе и в языке ВК, «кс» уже перешло в «ч». Вновь мы видим древнюю форму, восстанавливаемую только благодаря сравнительному языкознанию. Во времена Сулакадзева сей науки не было» (Книга, 392). Форма текосте не является древней, это новый тип аориста, который преобладает в памятниках древнерусской письменности, так что не нуждается в «реконструкции». Говоря о переходе «кс» в «ч», который к данному случаю, как легко видеть, не имеет никакого отношения, да и вообще никогда не был известен, А. И. Асов реагирует, вероятно, на замечание О. В. Творогова о том, что праслав. *кесо дало рус. часъ (критике О. В. Творогова подверглись придуманные Ю. П. Миролюбовым формы вроде щас вместо час).[240] Хотя в гимне Бояна и имеются правильные глагольные формы, способ их употребления и интерпретации вновь выдает руку невежественного фальсификатора. Строчка 20-я гимна читается «Гамъ Боянъ пелъ и текосте вы» с переводом «Гимны Боян запел и потекли сотни воинов» (Книга, 118–119). Что рус. гам может означать «гимн», догадался уже А. И. Сулакадзев в своей подделке, которой снабдил доверчивого Г. Р. Державина;[241] но почему А. И. Асов считает, что это мн. число? Форма пелъ для IV в. удивительна во всех отношениях: писаться она должна через ять (ѣ) и не могла употребляться отдельно без глагола-связки. При глаголе текосте недопустимо употребление местоимения, ибо сама глагольная форма содержит в себе ту информацию, которая сегодня при упрощении нашей глагольной системы передается местоимением. Кстати сказать, это самая яркая черта, выдающая фальсификацию, — постоянное и не к месту употребление личных местоимений, которых почти не было в древних текстах. Фальсификатор еще может с грехом пополам найти по справочнику нужные грамматические формы, но для верного их употребления необходима начитанность в текстах определенного периода. Невзирая на правильно установленное 2-е лицо, А. И. Асов переводит глагол 3-м лицом, не придавая значения таким мелочам. Несколько раньше в этом гимне говорится «молвихомъ радимичи», где правильная по сути глагольная форма 1 л. мн. числа стоит на месте 3 л. мн. числа «молвяху» или «молвиша», что должно значить «сказали радимичи». Но перевод еще неожиданнее: «Ты, князь, промолвил радимичам».
