Необычайная маленькая мисс захихикала и пихнула меня локтем.
— Почему бы не спросить ее? — предложил я.
— Не сейчас, — сказал Джон. — Ты на самом деле необычайная маленькая мисс? — спросил он у Анны.
— Это я, Финн?
— А я откуда знаю? — рассмеялся я. — Временами ты — форменное безобразие. Если это относится к категории необычайных явлений, тогда да.
Джон в ответ на это замечание нахмурился, всем своим видом выражая неодобрение.
В результате мы пришли к такому решению: я буду привозить Анну к нему домой и, пока он помогает ей с уроками, стану делать ту или иную работу по саду. То есть, вместо того чтобы бить баклуши или делать другие не менее интеллектуальные вещи, которыми я привык заниматься в свободное время, я буду еще и получать деньги, и, надо сказать, больше, чем когда-либо давали мне все мои случайные приработки. Я был более чем доволен.
Джон оказался не единственным, у кого были совершенно четкие представления о том, как и чему следует учить Анну. Еще немного, и мне впору будет думать, что я оставил беззащитное дитя на растерзание хищникам. Казалось, каждый, кто был с ней знаком, знал, и гораздо лучше меня, что с ней следует делать. Через несколько месяцев такой нервотрепки Джон как-то сказал, внимательно глядя на меня поверх кружки с пивом:
— Знаете, Финн, мне думается, есть только один способ правильно учить Анну… по крайней мере, как-то нормально организовать сам процесс…
— М-м-м… и что же это за способ, Джон? — вопросил я, мысленно готовясь к худшему.
— Полагаю, вам придется найти самый большой ящик, какой только возможно, и просто спрятать ее в нем от всех людей. Разумеется, никто в здравом рассудке не стал бы этого делать, но это единственный выход, который я вижу из сложившейся ситуации. Ее очаровательная привычка просить каждого встречного и поперечного написать ей что-нибудь большими буквами означает, что ее головка совершенно открыта любым мнениям и любым бредовым идеям, какие только можно себе вообразить. Ей нужен один-единственный хороший учитель, а не сотня плохих. Если бы мне было лет на двадцать поменьше, я был бы счастлив взять ее к себе в обучение на регулярной, а не такой вот спорадической основе.
— Джон, — напомнил я ему, — на случай, если вы забыли, — вы учили меня почти пять лет.
— Да, о да, — вздохнул он.
— Так что, скорее всего, не все так плохо.
— Нет, — согласился он, — пока ты занят чем-то одним в один момент времени, все еще не так плохо.
