Это было этой ночью.
Семья плохо отнеслась к ее решению. Я ждал такой реакции. Но никто из близких ничего не заподозрил в отношении меня, даже Кэрол, хотя и смотрела на меня очень странно, когда Сара пригласила ее посмотреть наше новое имение, когда там устроимся. Сара помнила все, чем она была обязана Кэрол.
Наши планы, какими мы их изложили, казались весьма туманными. Мы не знали точно, в каком регионе, какой области мы обоснуемся: в принципе, это мог быть и Техас, и Монтана, и Чайхуахуа, ясно было только, что по ту сторону границы мы не собираемся. Мы подумывали даже о плодородных землях Соноры и Чайхуахуа; единственное, к чему мы не стремились, так это по ту сторону границы. Сара заявила, что не очень любит писать письма; но они не должны были о нас беспокоиться, и время от времени мы будем посылать им либо открытку, либо телеграмму.
Пройдут месяцы, прежде чем появится гипотеза об убийстве. К этому времени и след простынет. А когда начнется следствие, у сыщиков, вероятно, будет много работы, чтобы его отыскать.
Родители Сары уехали от нас в полночь, хорошо выпив вина, не переставая хныкать "до свидания". Дом мы продали полностью меблированный. Новые владельцы могут в нем располагаться прямо сегодня. Сара намеревалась уехать на заре в машине, которая, как я ей сказал, куплена для нее, тогда как я ее только взял напрокат под вымышленным именем в гараже Голливуда. Эта машина меня ждет сейчас, припаркованная на тихой проселочной дороге к Топэнга Кэньон.
Я замел все следы. Ничего не упустил. В моем кармане билет на Новый Орлеан, а на грузовом пароходе зарезервировано место до Монтевидео, и при этом паспорт, который никогда не выведет на меня. Я даже не забыл позвонить в службу электросети, чтобы они выключили электричество после того, как снимут показания счетчика. Поэтому счастливый ужин прошел при лампах и свечах.
Я запомнил особенно некоторые моменты: запах, тяжелый запах цветов, врывающийся через открытые в ночь окна, щебетанье какой-то птицы среди желтой листвы акации, далекий лай собаки и живые тени от лампы, пока мы двигались по направлению к нашей комнате.
"Я люблю тебя, Джек. До того, как я узнала тебя, мне было неведомо, что такое счастье. Мы, только мы, вдвоем и навсегда!"
Идиотка! Эгоистичная идиотка!
Последний бокал вина, а потом "Прощай, мой дорогая. Спи, любовь моя". (Да спи же ты, черт побери! Время идет, и, пока не наступит утро, я должен сбежать после того, как я убью тебя.)
