«И что это у него лицо-то такое злое?» – думала растерянная Наталья Алексеевна.
– Относительно Лизы – это вам Валентин Степанович сказал, что она не его дочь? – спросил Кошкин.
– Ну, кто же в таком признается-то, – протянула домработница. – Мужчине-то уж тем более обидно. Но подозрения у него были, да, были. Поэтому он и не захотел ничего ей оставлять. – Она помедлила и льстиво улыбнулась. – Так вы на нашей стороне?
– Нет, – коротко ответил Олег, – я сам по себе. Но если ваша Маша ничего не сделала, ей нечего и бояться.
Наталья Алексеевна стала ловить его за руку и твердить, что они век его не забудут. Со стороны, должно быть, это выглядело на редкость нелепо, и капитан был рад, когда домработница наконец ушла.
«Семейные драмы, сериальные страсти… До чего же мне все это надоело. Интересно, почему он сказал про голос? Какой еще голос? Что-то ты темнишь, Толя… При чем тут какой-то голос?»
За окнами завыл ветер, и тотчас боль иголочкой впилась в висок под шрамом, тоненьким пунктиром прострочила мозг. Морщась, Кошкин поднялся с места и добрел до ванной комнаты. Привычным жестом он включил свет, распахнул дверь – и замер.
Ванна была полна воды, а в воде этой лежало множество мобильников. Самых разных конструкций, цветов и конфигураций. Из крана в воду одна за другой медленно стекали капли, производя звук вроде:
– Ап… ип… ап…
Кошкин на всякий случай оглянулся, убедился, что никто не стоит у него за спиной, протянул руку и извлек со дна ванны один из мобильников. Так и есть – ни аккумулятора, ни сим-карты. С изувеченного аппаратика стекала вода. Капитан положил его обратно в воду, оперся обеими руками о край ванны и задумался.
«Значит, вызов, да? Ну-ну…»
И он представил себе, как его невидимый враг, сидя в укрытии, посмеивается над его усилиями. От злости у Олега даже потемнело в глазах.
«Ничего… Как написано в ее романе, хорошо смеется тот, кто смеется последним». (Он никогда не думал, что будет прибегать к цитатам из книг какой-то Виктории Палей, которые ему самому не слишком нравились, и вот поди ж ты…)
…Не подозревая о том, что творилось с капитаном, которого она только что оставила, домработница мирно спускалась с лестницы. Тут она наткнулась на Макса с Кириллом, которые тащили наверх обитую темно-зеленым бархатом софу.
– Это вы зачем, куда ее? – встревожилась Долгополова.
– Спокойно, женщина, – прогудел Макс, – все под контролем! Кирилл, что ты возишься, в самом деле? Пошли!
