Тайпи | страница 40
Не нужно было особенно размышлять, чтобы убедиться, что вмешательство Марну не скоро забудется. И хотя мне стоило большого труда подавить свои чувства, я обратился к Мехеви с добродушным разговором, чтобы рассеять дурное впечатление. Но разгневанный вождь не так-то легко поддавался укрощению. Он отклонил мои попытки с тем особым суровым выражением, которое я помнил у него еще по первому разу, и постарался всем своим поведением выразить неудовольствие и досаду, им испытываемую.
Марну, ушедший от меня на другой конец дома, явно желал добиться снисхождения ко мне и старался всячески развлечь толпу своими шутками; но и его попытки не были так удачны, как раньше, и он с достоинством поднялся, чтобы уйти. Никто не выразил сожаления, когда он взял свой плащ из таппы, схватил копье и пошел к выходу. Помахав рукой в знак прощанья с молчавшей теперь толпой, он бросил на меня взгляд сожаления и в то же время упрека. Я глядел вслед его удалявшейся фигуре, пока она не исчезла во мраке рощи, и затем предался самым мрачным размышлениям.
ГЛАВА VIII
Нет ничего более однообразного, чем жизнь в долине Тайпи: один спокойный день, полный праздности и довольства, следует за другим. У этих неискушенных премудростью островитян история дня есть история их жизни.
Начнем с самого утра. Мы вставали не очень рано: солнце уже метало свои золотые стрелы высоко над горою Гаппар, когда я сбрасывал с себя покрывало из таппы и, подпоясав длинную тунику, выползал из дому вместе с Файавэй, Кори-Кори и остальными обитателями. Все направлялись к потоку. Здесь мы заставали в полном сборе всех живших в нашей части долины и купались вместе с ними. Свежий утренний воздух и прохладная вода придавали бодрость душе и телу. Мы с полчаса возились там и, наконец, отправлялись обратно. Мы с Файавэй шли, порой держась за руки, с чувством необычайной доброты ко всему миру и особой благосклонности друг к другу; Кори-Кори веселил нас своими шутками. Некоторые из наших спутников, проходя мимо кокосовых пальм, останавливались, чтобы набрать плодов к завтраку. А старики, Тайнор и Мархейо, подбирали по дороге сухие палочки для разведения огня.
Для этого берется сухой, наполовину сгнивший кусок дерева около шести футов в длину и дюйма три в диаметре и затем маленький кусочек дерева не больше фута в длину и дюйма в ширину. Я наблюдал, как Кори-Кори добывал огонь. Прислонив большой сук наклонно к какому-нибудь предмету, он садился на него верхом, как мальчишка, готовый скакать на палочке, и, взяв крепко обеими руками меньший деревянный кусок, он начинал медленно водить заостренным концом вверх и вниз по большой деревяшке на протяжении нескольких дюймов. Скоро в дереве образовалась узкая ложбинка, оканчивающаяся с одной стороны небольшой ямкой, куда кучкой накоплялась древесная пыль, получающаяся при трении.