— В понедельник увидимся, Хилари, — бросил Брет, удаляясь со своей дамой.
— В понедельник? — повторил Чак, когда они остались одни. — Ну ты и лиса! — Он осклабился в улыбке. — Прячешь в кармане знаменитого Брета Бардофа!
— Едва ли, — резко ответила она, задетая его формулировкой. — Наши отношения сугубо деловые. Я работаю для его журнала. Он мой работодатель, и только.
— Ну да, ну да. — Чак лишь шире улыбнулся на ее сердитую вспышку. — Только не откуси мне голову. Я просто ошибся. И не я один.
— О чем ты? — вскинула голову Хилари.
— Хилари, дорогая, — терпеливо объяснил он. — Разве, когда ты танцевала со своим работодателем, ты не чувствовала, как тебе в спину вонзаются ножи? — И, встретив ее непонимающий взгляд, тяжело вздохнул. — А знаешь, после трех лет в Нью-Йорке ты все еще на редкость наивна. — Он по-братски положил ладонь ей на плечо. — Пока вы танцевали, одна рыжеволосая особа взглядами метала в тебя кинжалы. Я так и ждал, что ты вот-вот рухнешь на пол в луже крови.
— Какая чушь! — Хилари нахмурилась, глядя на свой бокал. — Я думаю, мисс Мейсон прекрасно знала, что Брет хотел увидеть меня только ради своего драгоценного проекта.
Чак глубокомысленно посмотрел на нее и снова покачал головой:
— Я же говорю, Хилари, что ты исключительно наивна.
Утро понедельника было серым и холодным. Но в редакции «Моды» угроза со стороны неба не принималась во внимание. Хилари решила, что Брет разрешил погоде покапризничать потому, что съемки намечалось провести в помещении.
По его распоряжению ее отдали в руки парикмахера, который должен был превратить ее в подтянутую, компетентную, деловую женщину. Ее черные волосы до плеч были собраны в гладкий узел, подчеркнувший правильный овал лица, а строгий костюм неожиданно придал ей еще больше женственности.
Ларри, когда она вошла в офис, возился с аппаратурой, устанавливал под разными углами освещение. Оглядевшись, Хилари убедилась, что комната вполне пригодна для утренней сессии. Некоторое время она с ласковой насмешкой понаблюдала за Ларри, даже не заметившим ее появления и бормотавшим что-то себе под нос.
— Гений за работой, — прошептал голос ей на ухо, и, круто обернувшись, Хилари увидела перед собой глаза, которые начали преследовать ее, как призраки.
— Он и есть гений, — ответила она резко, злясь оттого, что сердце забилось сильно и гулко.
— Мы сегодня не в духе? — вскинул бровь Брет. — Болит голова после вчерашнего?
— Нет, конечно! — Она призвала всю свою выдержку. — Я никогда не напиваюсь до головной боли.
