Всего во Фленсбурге арестовали свыше 300 человек. Таким образом, из 21 подсудимого на Нюрнбергском процессе главных военных преступников всерьез бегством пытался спастись лишь шеф СД Кальтенбруннер, у которого были особые основания опасаться контактов с оккупационными властями.
А остальные — на что они рассчитывали? Арест, суд, приговор были для них неожиданностью.
Во-первых, по состоянию на май 1945 года, штатские члены правительства рейха были юридически неуязвимы — международного законодательства об ответственности за военные преступления и преступления против человечности тогда еще не существовало. Его еще предстояло разработать в рамках Устава Трибунала. Поскольку в мировой юридической практике на протяжении веков не было принято судить виновных в преступлениях по закону, принятому после того, как эти преступления совершены, то Зейсс-Инкварт, Нейрат, Функ, Шпеер и прочие ничего не опасались (членов правительства Франции, Австрии, Чехословакии, Бельгии нацисты заключали в концлагеря без суда и следствия — это называлось «интернированием»).
Во-вторых, нацистские вельможи всерьез считали себя специалистами в области администрации, финансов, организации производства, государственного строительства, снабжения и не сомневались, что в этом качестве будут востребованы оккупационными властями. Министр иностранных дел, а затем канцлер фленсбургского правительства фон Крозиг заявил тогда, что без его и Дёница посредничества союзникам не разрешить задачи управления Германией («Правда», 18 мая).
Особый спрос ожидался на имеющих боевой опыт генералов, специалистов в области поддержания общественного порядка, государственной безопасности, разведки. Проблема военной угрозы со стороны СССР и угроза «большевизации Европы» (выражение Геббельса), как им казалось, создавала для этого благоприятные условия.
Легитимное германское правительство могло потребоваться победителям и для организации гражданской власти на местах, и для подписания акта о капитуляции. Акты о безоговорочной капитуляции, подписанные в Реймсе и Берлине 6 и 9 мая соответственно, содержали лишь согласие немецкой армии, авиации и флота сложить оружие, а не признание Германией как государством своего поражения и сдачу «на милость победителей». Подготовка условий такой капитуляции заняла бы определенное время. Победители просто пренебрегли этой формальностью и с точки зрения международного права находились в состоянии войны с Германией вплоть до 7 июня 1945 года, когда державы победительницы в одностороннем порядке подписали акт о победе над Германией. Кстати, Международный День Победы над фашизмом следовало бы праздновать именно 7 июня. Традиция отмечать праздник Победы 6 мая на Западе и 9 мая у нас — дань стремлению подчеркнуть роль каждой стороны в победе над Германией и принизить роль союзника.
