— Они столь хороши и красивы, что я стану носить их сама, — сказала она. — И если ты связан словом, я забуду о ваших секретах.
* * *
По Рейну с моря поднимались корабли. Были высоки их борта, молчаливы умелые гребцы. А нос корабля огрызался хищной звериной пастью. Но не воевать, не захватывать в плен местных жителей шли корабли из прохладных северных скалистых земель. Хотя где-то, в другом краю, быть может, после них и оставались бы лишь кучи дымящихся бревен. Везли они своей королеве от покинутой ею земли подношения — драгоценные камни, меха морского северного зверя.
Брюнхильда по-прежнему была их королевой, непобедимой воительницей. И верили они, что королева когда-нибудь вновь вернется в свое королевство, пусть даже с мужем, бургундом Гунтером, победившим ее в состязаньях с помощью загадочной силы.
В Вормсе их встречали с почетом.
Посланцы рассказывали Брюнхильде новости о родной ее стороне. Кто из витязей и какие успел совершить подвиги на турнирах, а кто умер от ран и болезней. И как по-прежнему любят на острове свою королеву. А еще в пути у них случались разные происшествия.
Например, шторм загнал корабли к скалам, где стоял замок нибелунгов. И правителем этой земли оказался знаменитый Зигфрид.
Зигфрид их принял с любовью, одарил всех. И жена его, красавица Кримхильда, тоже поднесла подарки. И велели они кланяться своим родственникам и всем друзьям в Бургундии.
— Они, стало быть, в своем норвежском замке? — переспросил Хаген.
— Собирались назад, в Нидерланды, — уточняли гости. — Говорят, могущественней Зигфрида нет теперь короля.
— Сильнее его лишь мы, — поправляла Брюнхильда, — ведь он наш вассал.
* * *
— Мой дорогой, что за вольности у вашего вассала? Почему он не едет к вам на службу? Не пора ли напомнить ему о долге?
— О ком вы спрашиваете, я не пойму? — удивился Гунтер.
Этот их разговор начался через день после проводов гостей из Исландии.
— Все мои вассалы исполняют службу точно и в срок. За этим смотрит сам Хаген.
— Я о Зигфриде. Или он перестал считаться вассалом, когда сделался мужем вашей сестры?
— Ах вот вы про кого! — Гунтер усмехнулся и не ответил.
Уж он-то хорошо знал, кто для него Зигфрид.
* * *
— О Хаген! Говорят, вы вчера опять зарубили какого-то витязя? — спросила Брюнхильда одним зимним утром.
— То был не витязь, а болтливый трус. И я подтвердил это своим мечом.
— У вас отменный меч, Хаген. В чем же этот болтун провинился перед вами?
— Он провинился перед всем нашим родом, моя королева. Но лучше не спрашивайте: лгать я вам не хочу, а правду сказать не могу. Я заставил его навсегда замолчать, и этого достаточно.
