— Где ты был? — спросил его Таллок.
— Мы все волновались, — сказала Алиэль. — Тебе не следует удаляться от нашего общества — Шао Лун может напасть в любой момент.
— Мне не нужна ничья защита, — проворчал Конан. — В особенности девушек, пусть даже они самые могущественные волшебницы.
— Почему ты сердишься?
— Кром! Мне надоела постоянная опека с вашей стороны! Я не ребенок, и вполне могу сам о себе позаботиться!
Киммериец быстро удалился в свою комнату.
— Что это с ним? — спросил Саттар.
— Я поговорю с Конаном.
Кесея встала из-за стола и поднялась по лестнице. Она постучалась в дверь, но ей никто не ответил. Тогда волшебница осторожно вошла в комнату. Варвар сидел на кровати с опущенной головой. Огромный меч киммерийца лежал на его коленях.
— Конан… Я понимаю, тебе тяжело, но ты не один. Любой из нас готов протянуть тебе руку помощи.
Голубые глаза киммерийца поднялись на волшебницу.
— Оставьте меня!
— Что-то тебя гнетет, — сказала Кесея, приближаясь. — Это…
Неожиданно она остановилась и замерла.
— Барьер! — воскликнула жрица Сна в недоумении.
Конан горько усмехнулся.
— Ты снова пыталась залезть в мои мысли. К сожалению, теперь это невозможно. Один человек заставил меня проглотить гадкое зелье, после чего произнес заклинание. Наверное, его магия работает.
— Барьер, — повторила Кесея, словно не расслышав варвара. — Что ты наделал, Конан? Зачем ты позволил чародею наложить заклятье?!
— В обмен на это он поделился со мной информацией, где можно найти Шао Луна.
— Ты понимаешь, что теперь я не смогу тебя защитить, и твое сознание открыто для вторжения Столикого! Он проникнет в твою голову и пленит разум!
— Этого больше не случится.
— Все пропало…
— Ты переживаешь, что чернокнижник навредит мне, или просто боишься за свою жизнь, волшебница?
— Посредством своей черной магии Шао-дракон убьет нас всех.
— Не волнуйся, Кесея, я доберусь до него прежде, чем он сотворит свою нечистую волшбу. Я разделаюсь с чернокнижником и отомщу за все сполна, клянусь костями Крома!
— Ты умрешь до того, как взойдет солнце.
— Эта ночь будет не тяжелее, чем все остальные.
— Что ж, приятных сновидений я не могу тебе пожелать. Конечно, я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить тебя, но…
— О, светлые небеса! Все будет в порядке, больше я не попадусь в ту же ловушку. Но, поверь, волшебница, мне бы не хотелось видеть ни тебя, ни кого-либо из твоих учениц, сидящих вокруг меня, подобно своре собак, стерегущих ягненка.
В молчании Кесея покинула комнату.
