- Все, что вы сказали, - не ново, знаете, - начал он. - О несправедливости отношений человека к человеку давно идет речь... Но, пожалуй, эти ваши речи являются новостью - в том смысле, что раньше их говорили люди иного сорта... Вы несколько односторонне и неверно формулируете ваши думы... но...
- Опять ваша точка зрения! - усмехнулся Гвоздев. - Эхма, господа, господа! Умом-то вы награждены, а сердце-то, видно, померло... Вы мне скажите что-нибудь такое, чтобы сразу по недугу мне пришлось... вот!
Он, опустив голову, ждал ответа.
Истомин снова посмотрел на него, наморщив лоб, ощущая сильное желание уйти. Ему казалось, что Гвоздев пьянеет и оттого так раскис после своих возбужденных речей. Он смотрел на белую фуражку, съехавшую на затылок, на рябую щеку и задорный вихор Гвоздева, смерил взглядом всю его сильную жилистую фигуру и подумал про него, что это очень типичный рабочий, и если б...
- Так что же? - спросил Гвоздев.
- Да что же я могу вам сказать? Откровенно говоря, я не совсем ясно представляю себе, что именно хотели бы вы...
- То-то вот и есть!.. Ничего вы мне не можете ответить, - усмехнулся Гвоздев.
Редактор облегченно вздохнул, справедливо предполагая, что разговор окончен и Гвоздев уже не будет больше к нему приставать с вопросами... И вдруг он подумал:
"А что, как он побьет меня? Он - такой злой".
Ему вспомнилось выражение лица Гвоздева там, в редакции, во время этой глупой сцены. И он подозрительно покосился на него.
Было уже темно. Тишина прерывалась звуками песни, долетавшей издалека с реки. Пели хором, теноровые голоса слышались совсем ясно. Большие жуки, металлически звеня, носились в воздухе. Сквозь листву деревьев видны были звезды... Иногда та или другая ветка над головами отчего-то вздрагивала и слышалось тихое трепетание листьев.
- А ведь роса будет, - сказал редактор осторожно.
Гвоздев вздрогнул и поворотился к нему.
- Что вы сказали?
- Роса будет, говорю, вредно это...
- А-а!
Помолчали. На реке раздался крик:
- Эй-й! На-а барже-е!..
- Я думаю идти. До свидания!..
- А не распить ли нам пару пива? - предложил вдруг Гвоздев и, усмехаясь, добавил: - Окажите честь!
- Нет, извините, я в это время не могу. И потом пора мне, знаете...
Гвоздев встал с дерева и угрюмо посмотрел па редактора.
Тот протягивал ему руку, тоже встав.
- Не желаете, значит, пить пиво со мной?! Ну и черт с вами! - отрубил Гвоздев, нахлобучивая свою фуражку резким жестом. - Аристократия! На грош пара! Я и один напьюсь...
