День начинался плохо: с двух вздохов.
Охранники так обрадовались этому вопросу, что даже не заметили, что их хозяина оскорбили.
– Извинений в газете требуем! – Маленький толстяк даже потирал руки от радости. – Мол, была не права, погорячилась. А Артур на самом деле самый лучший.
– И верный… типа… самый… – поддакнул высокий толстяк.
– А если я в милицию пойду? – спросила Наташа.
– Артур уже ходил, – сказал толстый высокий. – Договорился.
Охранники приветливо помахали руками и скрылись.
Наташа надпись стирать не стала – бессмысленно.
Ехала в машине – думала: «Если ничего интересней не найду, надо устроить провокацию против какого-нибудь милиционера. Отомстить за нашу поруганную жизнь».
Пока доехала до работы, история сложилась окончательно. Не бог весть какая, конечно, но, во-первых, самой будет приятно ментам поганым отомстить, а во-вторых, мороки немного.
Приехала и тут же пошла к Цветкову. Материал ожидался скандальный, надо было поставить главного редактора в известность.
Цветков, после некоторых раздумий, Наташину историю поддержал. С одной стороны, ему очень понравилось, что это – провокация. С другой стороны, не понравилось, что в ней вовсе не участвуют звезды. После недолгого Наташиного нытья, переходящего в крик, любовь к провокациям перевесила.
Что до американских денег, необходимых для проведения операции, Цветков, не раздумывая, достал их из сейфа.
Протягивая доллары, он сказал:
– Наталья Александровна, а помощники у вас есть? Тут ведь мужчина нужен и женщина.
– Есть, – соврала Наташа.
Женщина была: Ритка. Она тут же согласилась, сказав, правда, что может лишь в первой половине дня, так как во второй надо идти к какому-то мужику на сорокалетний юбилей.
С мужиками было сложней. Мужики у Наташи были на разные случаи жизни: для тусовок, для секса, для умных бесед, иными словами – для информационных заметок, для эротических новелл, для философских эссе. Вот только мужиков-помощников для делового очерка не находилось.
Позвонил с телевидения Кротов. Начал трындеть что-то о совместном ведении программы, а потом намекать на «ужин с последующим завтраком».
Сначала Наташа подумала: «А почему бы, собственно, и нет?» И тут же сама себя остановила: «А если?.. Нет, нет, надо дождаться результатов…»
Кротова в незамысловатой провокации использовать было нельзя: слишком известен. Ну да и бог с ним – найдется и без Кротова помощник.
День постепенно серел и успокаивался. И люди вместе с ним тоже, казалось, серели и успокаивались – грим постепенно облетал с женских лиц, проступала усталость на мужских лицах. К вечеру все ходили медленней и разговаривали спокойней. Кто-то готовился к тому, чтобы обновиться перед вечерним восторгом, другие совершенно не собирались бороться с серостью перед вечерним отдыхом.
