Иногда, как говорят в Сантаре, анх человека опережает его возраст. Такого ребёнка сразу отдают в руки опытного нумада — неуправляемая сила опасна. Но это случается редко. Даже у большинства самых знаменитых нумадов до девяти-десяти лет было обычное анх, то есть сильнее, чем у сверстников, но ненамного.
Гинта никогда не задумывалась над тем, какое у неё анх, а дед… Не будь он так занят школой и своими больными, он бы наверняка раньше заметил, насколько его внучка отличается от других детей.
Забавно, но всё началось с этой несчастной куклы. Через несколько дней после именин Гинта случайно обнаружила под одной из лестниц верхнего этажа маленькую обитую железом дверь. Она оказалась незапертой, и, отворив её, девочка попала в тёмную, пропахшую пылью комнатушку. Здесь явно давно уже никто не бывал. Гинта невольно вздрогнула, услышав голос деда. Он звучал где-то рядом. Громко, но Гинта не могла разобрать ни единого слова. Дед говорил на каком-то странном языке. Некоторые слова казались ей знакомыми, вернее, похожими на те, что она знала, но смысла она всё равно не улавливала. Когда дед замолчал, заговорил кто-то другой. Тоже на непонятном языке. Зато Гинта узнала голос Камбига, одного из дедовых учеников. Значит, за стеной диуриновый зал, где старый Аххан обычно проводит занятия. Вскоре Гинта поняла, почему так хорошо слышно — она заметила в стене маленькое отверстие. С тех пор она почти каждый день наведывалась в потайную комнату под лестницей. До чего же интересно было в школе нумадов, особенно на занятиях старших.
Младшие, ольмы, должны были научиться в совершенстве владеть своим телом и своим анх. Прежде чем управлять в доступных тебе пределах существами, предметами и явлениями окружающего мира, надо научиться управлять собой. Всеми теми силами, что в тебе сокрыты. Особое внимание на первой ступени обучения уделялось физическим упражнениям, которые развивали способность напрягать отдельные мышцы и группы мышц, концентрировать анх в любой части тела, словом, управлять своим телом так, чтобы оно стало одновременно и твоим послушным инструментом, и материалом, из которого ты сможешь лепить всё, что захочешь. Подобные занятия с детьми проводили ещё тиумиды в храмовых школах. Они учили их вырабатывать нечувствительность к боли, холоду, жаре. Но высочайшее искусство — сделать тело почти неуязвимым — доступно далеко не каждому. Даже не каждому нумаду. К концу первой ступени ольмы отличались потрясающей гибкостью, а силой превосходили любого взрослого мужчину со средним анх. Дед говорил ученикам: «Со временем вы сможете развить в себе даже гибкость гинзы и силу харгала».
