Центральная комната библиотеки была огромной, как весь наш дом в Городе, и я видела еще больше комнат, уставленных полками с книгами, сквозь открытые двери во всех направлениях, даже на балконе над нашими головами, все было заставлено томами от пола и до потолка.
– О, Боже, – сказала я. – Как же добраться до верхних полок?
Миниатюрная лестница с перилами на одной стороне, подкатилась ко мне; у меня было ощущение, что она могла бы вежливо кашлянуть, если у нее было бы горло.
– Ты напоминаешь мне нашего дворецкого из Города, – обратилась я к ней. – Он также стоял навытяжку, как и ты сейчас. Ты и серебро также чистишь, как он?
Лесенка слегка двинулась назад и мне показалось, что она с сомнением смотрит на меня.
– Не терзай лестницу, – мягко попросило Чудовище. – Она постарается почистить серебро, чтобы доставить тебе удовольствие, а ведь ее не для этого сделали.
Я засмеялась.
– Простите, мэм, – обратилась я к ожидающей лесенке. – Я не желаю, чтобы вы чистили серебро.
Она откинулась на свои колесики с легким выдохом, прозвучавшим как распрямившаяся пружина.
– Ты всегда попадаешь в неприятные ситуации, выражая неподходящие желания?
– спросила я у Чудовища.
– Нет, – ответил он. – Исполняются лишь мои приказы, а не мои желания.
Я отвернулась, погрустнев, но ряды книг маячили у меня перед глазами. Я прошлась словно завороженная к ближайшей полке.
– Знать не знала, что есть столько книг на земле, – нежно произнесла я, но ответ Чудовища попал лишь в мои уши, но не дошел до моих мыслей.
– На самом деле, столько их нет, – произнес он.
Я достала случайную книгу и открыла на первой странице.
– «Сборник поэм Роберта Браунинга», – с изумлением прочитала я. – Никогда о нем не слышала.
«Гордость при падении», – подумала я. Вот тебе и образование. Чудовище не ответило; когда я взглянула на него, он уставился в ответ с загадочным и напряженным выражением лица. Я положила Браунинга обратно и выбрала другую книгу. Эта называлась «Приключения Шерлока Холмса». Следующая была «Письма Баламута»[11]. Затем «Ким».
– Редьярд Киплинг, – в отчаянии произнесла я. – Это чье-то имя? Никогда ни о ком из них не слышала. И бумага тоже странная, и форма букв. В чем дело?
– Ни в чем, – ответило Чудовище; голос его звучал довольно, и это мне не понравилось, учитывая то, что он развлекался за мой счет.
– Эта библиотека, ну... – он прервался. – Большинство из этих книг еще не были написаны.
Я глупо посмотрела на него, все еще держа в руках «Ким».
