– Похоже, это семья, – сказала я.
Все они были написаны давно, казалось, этот клан перестал существовать долгое время назад.
– Кто они? – поинтересовалась я, пытаясь звучать непринужденно, изучая портрет красивой женщины, зеленоглазой и золотоволосой, с глуповатой пушистой собачкой на коленях; на самом деле я гадала, что за тайны скрыты в глазах мужчины.
Чудовище так долго молчало, что мне пришлось вопросительно посмотреть на него. Было сложно спокойно глядеть на него после того, как я любовалась красивыми и гордыми лицами на портретах.
– Это семья, которая владела этими землями тысячу лет: с начала времен, и до того, как были написаны эти картины, – наконец произнес он.
Таким же тоном он обычно отвечал на все мои другие вопросы, но в первый раз за несколько дней возникли грозовые нотки в его глубоком и резком голосе, и это напомнило мне, что он – Чудовище. Я вздрогнула и не смела задавать больше вопросов.
Я дольше всего смотрела на последнюю картину в длинном ряду: стена после нее была украшена резными спиралями и гобеленами, но портретов больше не было. На последнем холсте, который привлек мое внимание, был изображен красивый молодой человек, возможно, моего возраста; в одной руке он держал под уздцы гнедую лошадь, которая изгибала шею и била копытом. Было что-то ужасное в красоте этого мужчины, хотя я и не могла понять, откуда это шло. Рука слишком сильно сжимала поводья; блеск в глазах сверкал так, словно сама душа его горела в огне. Казалось, он уставился на меня в ответ, пристально следя за мной своими глазами; на других портретах, что здесь были, глаза были нарисованы просто и вели себя как и должны – равнодушно отказывались обращать внимание на публику. На мгновение я испугалась, но затем подняла подбородок и уставилась на портрет. Этот замок был странным местом, и возможно, ему не стоило доверять; но Чудовищу я верила – он не позволит какой-то мазне околдовать меня.
Я продолжала смотреть и невольно осознала, насколько красив был этот человек – с его кудрявыми каштановыми волосами, высоким лбом и прямым носом. Его подбородок и шея идеально сочетали в себе изящество и силу, он был широкоплеч и высок, рука на поводьях была хорошо сложена. Он был одет в бархат чистого сапфирового оттенка; белые кружева на его горле и рукавах оттеняли золотистую кожу. Красота его была неземной, даже среди этой привлекательной семьи; страсть на его лице возносила мужчину передо мной словно бога. Наконец я отвела взгляд, больше не испуганная, но пристыженная, понимая, что он смотрит на неразвитое курносое существо с землистым цветом лица.
