– Хороший знак, вы так не думаете? Что цветы такие красивые и прочее? Интересно, будут ли они цвести зимой? В деревне начнут болтать.
– Думаю, они будут цвести всегда, – отозвался Отец. – Летом и зимой.
Жэр посмотрел на него.
– Она приснилась вам прошлой ночью?
– Да. – Отец помолчал. – Она ехала в замок верхом на Великодушном. Одетая в длинную синюю амазонку и плащ, который развевался за ней. Она кому-то помахала – я не смог его увидеть. И она выглядела счастливой.
Он покачал головой.
– Я часто вижу ее во сне, вы знаете. И я заметил, ох, совсем недавно мне стало ясно, что она изменилась. И все еще меняется. Сначала я подумал, что начал ее забывать и огорчился. Но это не то. Она меняется. Мои сны реальны, как и прежде, но Красавица, которую вижу я, совсем другая.
– Какая? – спросила Грейс.
– Не знаю. Хотел бы тебе ответить. Хотел бы знать, откуда появляются сны – и вещие ли они.
– Думаю, что да, – заметила Хоуп. – Уверена, что так. Это как розы – они успокаивают нас.
Отец улыбнулся.
– И я так считаю.
А затем Мерси произнесла ясным тонким голоском:
– Когда Красавица вернется домой?
Ее слова словно кинули камень, потревоживший спокойную гладь пруда, в который я глядела: на мгновение я увидела выражения удивления, изумления и страха на лицах моей семьи, а потом картинка исчезла и мой сон прервался вместе с ней.
Первым, о чем я подумала после пробуждения, было: я и правда одевала вчера синюю амазонку, видела Чудовище и махала ему рукой, пока мой конь галопом направлялся обратно к замку.
Сквозь мое окно виднелся бледновато-прозрачный рассвет. Гроза ушла и небо стало безоблачно голубым. Я чувствовала себя усталой: поклевала носом над чашкой и медленно прошла вниз, чтобы выйти в сад.
– Доброе утро, Красавица, – сказало Чудовище.
– Доброе утро, – я повернулась и зевнула. – Извини. Из-за грозы я почти всю ночь не спала.
Уставшая, я не заметила, как добавила:
– А еще мне приснился очень грустный сон прямо перед тем, как я проснулась.
Я вновь зевнула и только потом поняла, что сказала.
– Что это был за сон? – спросил он.
– Неважно, – пробормотала я.
Мы шли по направлению к конюшне, пока говорили, и я прошла в стойло, чтобы выпустить Великодушного. Тот поспешил к двери, навострил уши при виде Чудовища, и побрел прочь в поисках травы. Поля все еще были сырыми от вчерашнего дождя; на мне были ботинки, но подол амазонки быстро промок.
– Тебе приснилась семья? – спросило Чудовище после нескольких минут молчания.
