Мак понял намек и с тех пор держался от нее подальше. Несколько недель спустя она узнала, что он отправился путешествовать по Австралии на своем "харлей-дэвидсоне" — эта поездка могла продлиться месяцы или даже годы. Слава богу, что он вернулся! Никто другой не додумался бы покопаться в прошлом Тристана Гатри.
— Должно быть, тяжело узнать, что у твоего избранника уже была жена, — предположил Мак, — но мне кажется, что сердце твое не разбито, чему я искренне рад. Ведь в глубине души ты понимаешь, что Тристан тебе не пара.
Его слова разъярили Сюзи. В глазах засверкали серебристо-голубые искры. Как Мак Чей-ни может знать, что у нее на сердце и о чем она думает? Она и сама не знает об этом!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Сюзи со стуком поставила чашку и резко поднялась с кресла.
— Твои мускулы появились наверняка оттого, что ты постоянно поднимаешь эти коробки и горы мусора, — съязвила она.
— Ты заметила мои мускулы? — в его голосе послышались ирония и удовольствие, как будто он думал: если бы ты страдала из-за Тристана, то вряд ли обратила бы внимание на мускулы другого мужчины. — Дело в том, что я начал терять форму, проводя слишком много времени у компьютера, и подумал, что мне стоит немного потренироваться.
— Ты ходишь в тренажерный зал? — сладко спросила она, хотя ее мысли не были такими сладкими. Итак, он признал, что все еще проводит много времени за компьютером! Ей так и хотелось спросить, почему он не нашел себе нормальную работу, но она прикусила язык, не желая выказывать никакой заинтересованности.
— Да, время от времени. Тебе бы стоило сходить со мной как-нибудь.
У Сюзи подпрыгнуло сердце. Он говорил так, будто их ждало совместное будущее! Она быстро подошла к камину, чтобы избежать его испытующего взгляда. Каминная полка была завалена фотографиями, компьютерными дисками, открытками и конвертами.
Ее взгляд привлек снимок в рамке. Это была семейная фотография: мама, папа и двое детей, мальчик и девочка. Когда Сюзи бывала здесь раньше, то видела снимки Мака с матерью и младшей сестрой, но никогда прежде не видела фотографий его отца. Она предполагала, что их выбросили. Мак отказывался говорить о своем отце, только иногда ворчал, что он бросил семью, когда Маку было десять, а его сестре восемь лет.
— Твой отец? — спросила она, сгорая от любопытства. Почему он выставил эту фотографию после того, как долго отказывался признать его существование? Неужели он наконец простил отца?
Она все еще стояла лицом к каминной полке, поэтому не увидела и не услышала, как Мак подошел и встал позади нее. Очень близко. Теперь она ощущала его каждой клеточкой, каждым нервом своего трепещущего тела!
