— Ты думаешь…
— Мы станем, как все, — уверенно сказал Питер. — Нас заманили. Нас не спасти хотят, а вернуть. Ты слышала, что сказал тот: он ждал, когда мы уйдем обратно, к людям.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — пожаловалась Инга. — Но если тебе здесь плохо, давай уйдем. Прямо сейчас.
— Мы уже ушли, — пробормотал Питер. — Больше нам уходить некуда. Возвращаться? Ни за что. А больше нас никуда не пустят. Хочешь попробовать?
Он встал, Фасси и Инга последовали за ними на поляну. Питер шел, не оглядываясь, он принял решение, о котором знал, что оно невыполнимо, это было — он прекрасно понимал — последнее решение в его жизни, он шел к невидимым в темноте горам, пес бежал чуть впереди, а Инга спешила следом.
Первым границу ощутил Фасси, он залаял — громко, надрывно — и бросился под ноги Питеру, призывая не ходить дальше.
— Там, — бормотал Фасси, — там…
— Да, я знаю, — сказал Питер. — Хочу убедиться.
Плотная материя невидимо протянулась во все стороны, будто театральный занавес, вросший в почву. Надавить — прогибается, но возникшее сопротивление отбрасывает руку. Можно броситься на преграду грудью — Питер так и поступил, — и тогда занавес пружинит подобно натянутому гамаку, в котором он спал в детстве.
— Ты поняла? — спросил он. — Пойдем домой, Инга.
* * *
Поздно ночью они лежали на широкой кровати, смотрели друг другу в глаза, и отблески огня от так и не сгоревших дров в камине играли на их разгоряченных телах. Фасси спал, время от времени поводя ушами, будто отгоняя не существовавших здесь слепней.
— Это счастье, — убежденно сказала Инга.
— Сейчас — да, — согласился Питер. — Через десять лет…
— У нас будут дети, — сказала Инга. — Появятся другие заботы, нужно будет принимать новые решения…
— Да? — сказал Питер. Он не был уверен, что у них когда-нибудь родятся дети. Точнее, он был уверен в обратном, но эту мысль следовало от Инги скрывать, и Питер думал о том, что счастье быть с любимой ни с чем не сравнимо, и эта ночь не повторится, потому что она первая, а утром нужно будет осмотреть свою клет… свою поляну.
— Не нужно, — сказала Инга. — Ты скрываешь от меня главное. Я хочу знать то же, что знаешь ты. Нам жить вместе.
— Когда я был маленьким, — сказал он, глядя в огонь, — были еще живы люди, мечтавшие о том, что человечество выйдет к звездам и встретит братьев по разуму. Мой дед был таким, он мне много рассказывал… Знаешь, почему я Питер? Родители называли меня Петей, ребята — Петрухой, а дед — Питером, это был его любимый персонаж из фантастического фильма о встрече цивилизаций.
